вистов. Между тем. для
характеристики дворянской разговорной и литературной речи песенки эти могут
дать очень много. Так, например, при самом беглом анализе бросается в глаза
наличие в этих песнях элементов архаических мл, та, хвощет и т. д. , обычно
изгонявшихся
из литературного языка; с другой стороны, делаются попытки подражания народным
песням сгнету забавы ей плести веночки, пасучн стадо на лугах, Курганов, 52;
Собирались красны девки за околицу стоять, Вахрамеев, 54; Сумароков: В роще
девки гуляли, Калина ли моя, Соч. , т. YI1I, 8. Временами кажется, что
в этих песнях делается установка не на выражение чувства, а скорее на словесную
форму этого выражения, словно дворянские поэты ставят себе цель обогатить
любовную фразеологию своего класса. Если для более поздней эпохи такое
предположение вряд ли допустимо, то для начального периода увлечения песнями
можно считать такую тенденцию мыслимой, если не сознательно, то
бессознательно. В связи с этим следует отметить и то обстоятельство, что
среди внесен другого вахраыеевского еборника я российской академии разными
студентами
сочиненные песни виршами, списанные в Ярославле 1765 году уже встречаются
возобновления старых любовных обращений, употреблявшихся в самом начале XVIII
в. , например:
Долго ль тебе мучить,
Лапушка меня.
Я к тебе услужеа,
Не оставь. меня 38.
Или в первом вахраиеевском сборнике:
ВСПОМНИШЬ ли меня, мой свет, В дальней стороне. Или ты не
думаешь Вовсе обо мне 129
Какое большое значение
придавалось в эту эпоху песням,
можно судить не только по обилию продукции такого рода, но
и по тому, что этот литературный жанр нашел теоретическое
обоснование в сумароковскоЙ Эпистоле о стихотворстве. Бее
лишено значения н то, что, например, оде Сумароков в своем
ftArt poetiqne посвящает всего 14 стихов, а
песне 36 стихов,
и больше чем о последней говорит только о трагедии 70 сит-
хов и
комедии 42 стиха.
