Не могут ужаснуть преступников
глаза,
И несмотря на все столь строгие заказы
Не истребят зудах обычаев заразы
Что может, рассуди, сатира произвести,
Хотя ты испиши бумаги цела десть
Лишь кто ее прочтет, хоть знает, хоть не знает,
Без рассуждения поносит и ругает,
Увидя свои портрет, друг за друга вступись,
Со братом брат, и кум с кумой совокупись.
Я только говорю, разумных исключая
Стараются отмстить, обидой почитая.
Иной незнаючи. каков сатиры склад,
Услыша у других все хулит на угадь-
Хоть кстати или нет, того не разбирает
Да как и разобрать, он сам того не знает,
Другой, не различив, что худо, что добро,
Хватается скорей к защите за перо.
Слепивши как нибудь стишков
весьма нестройных,
Выходит из гора. виц сатир благопристойных.
Иной лишь выучив псалтырь да часослов.
Подумал о себе, что он и богослов.
Умея пописать лишь толы; о аз и буки
Возмнил, что знает все искусства и науки,
Искусен ты до бук, но недостиг зела,
И ты вступаешься длесъ в письменно дела.
Ах, лучшеб никогда на свет тот не родился,
Против которого писать ты устремился.
Отщиися, дружок, конечно, ты убыл,
Что даже азбуки совсем не доучил
Немного в той добра, а в той искусства мало,
Чтоб так писать стихи, как в разуй ни цапало.
Сип образом писать, я мню, немудрено,
Что названо бело, то называть черно.
Чрез то ни похвалы, ни славы не достанешь,
Лишь будет велк бранить, пока не перестанешь.
Вот все сатприклм желанные плоды,
Которые себе получат за труды.
Чего е мне желать, коль я кого обижу,
А, в прочем, никакой я пользы в ней невежу,
Успех гораздо мал, что моды так бранишь,
Лишь сам против себя ты всех вооружишь,
И вместо пользы той, для коей ты ругаешь.
Злодеев наживешь, которых и не чаешь.
Какая нужда мне роскошного бранить,
Он сан узнает то, что не умел дом жить.
Богатый для меня нимало не досаден,
Что я не так, как Ея достаточно наряден.
Завидовать ему не стану я вовек.
