не спеши сам себя хвалить, а
паче берегись ласкателей, и не лети себя хвалами тех людей, которые сами не
знают, за что тебя хвалят или хулят, но старайся выведывать стороною, что
люди искусные о тебе говорят, что публика рассуждает. От Нея, а не от себя
самого честь себе приемли п. похвалу. По сем преуспевши пиши учительные иоэмы
и веселись, когда уже приобрел стихотворства талант.
Знание одних только языков
весьма недовольно, чтоб мы людям могли показывать себя учеными, тем меньше
когда еще и в них дальнего совершенства не имеем. Но однако многие нашего
народа люди имея большее нашего в языках искусство не могут еще своим разумным
примером отвратить пас от того, чтоб мы стихов не писали. Маленькая песня или
станс, которая и без науки а в худых рифмах может иногда мысль удачную
заключить, так нас вредит иногда, что мы и Автора и учителя имя на себя смело
и
тщеславно приемлем: Вместо того что разумные люди искусство свое в языках в
действительную пользу себе обращают, и тем справедливо берут над нами
поверхность. Они прилежно всякого рода читают книги, и час от часу бблыпее
получая просвещение делают себя полигисторами, так что о всех науках
генеральное напоследок понятие имеют. Сие средство возвышает их и достоинство
то, что они делаются судьями скоропоспешных и незрелых Авторов. Они тот час
скажут, свое ли что Автор написал, или тайно взял от какого ни есть
стихотворца; Знают, что слогу Лирическому прилично, что
Эпическому; Геройских
слов и мыслей в песне не терпят; Сатиру от бранных и грубых слов различить
умеют, и
видят прямо, что Трагедия, что Комедия, что Пасторали, Опера Франпусская
или Италианская. Одним словом, они довольствуются тем, когда мнимых ученых
видят посмеянием разумным людям.
Удивительные иногда качества па себя приемлет, ежели
смею сказать, таковой мнимый Автор. Он старается в людях себя казать неумытый
лпдем, и нечесаною головою, да чрез то знать, что всегда дома сидит над
горшком чернил и стопою
бумаги. Кому де меня зазреть Сие оставляю, говорит, людям досужным, а нам
сидя
с мертвыми друзьями исколи о том помышлять: потом при всяких разговорах
Сатириком себя показать ее оставит. Ходит часто задумчив, правила вежливости
вовсе презирает к стати или не к стати вчера прочитанную фабулу стихотворческую
рассказывает. Буде досадил кому невежеством, тот час кричит вместо извинения
слыханную речь Горадневу: стихотворцам и живописцам все дозволено Не зная
того, что тот же
автор написал:
Есть
во всех делах посредство к пределы,
Из
которых ежели выступишь, бравость потеряется.
Гораций пишет, что в прежние
де времена комедианты вольность такую в речах употребляли, что от вольности
произошли дерзость и порок. Почему принужден был Магистрат учинить запрещение,
которое необходимо было потребно. От тех пор начался в театрах благопристрой-
Est modus in rebus,
sunt certi deniijue fines; Quob ultra citraque neguit
consistere rectum.
Гор. кн. 1, Сат. X, ст. 106.
1
