БЕРКОВ П.Н. ЛОМОНОСОВ И ЛИТЕРАТУРНАЯ ПОЛЕМИКА ЕГО ВРЕМЕНИ 1750—1765

270

Ломоносов и литературная поленика его времени

Под камней сим лежит Фирс Фирсович Гомер, Который пел, ее знав галиматьи мер; Великого воспеть он мужа устремился: Отважился, дерзнул, запел, а осрамился, Оставив по себе потомству вечный смех. Ои море обещал, а вылплася лужа. Прохожий Возгласи к душе им пета мужа: Великая душа, прости вралю сей грех. ⁸⁰

Но эта эпитафия не была почему-то напечатана при жизни Сумарокова. Однако, по не совсем понятным причина, через дна с лишним года он вновь вспоим ни л Ломоносовскую поэму и поместил в журнале М. AT. Хераскова. Свободные часы притчу Обезьяна стихотворец, в которой, использовав обыгранную уже однажды Тредиаковский опечатку в первой оде Ломоносова, стал издеваться над громким лириком:

Пришла Кастальских вод наняться обезьяна. Которые она Кастильскими звала, И мыслила сих вод шшпяшися до пьяна, Что, вместо Греции, в Ншпании была, И стала петь Гомеру подражая, Величество своей души изображал;

Но как ей петь. Высоки мысля ей удобно ли иметь. К делам которые она тогда гласила,

Мала сей твари сила: Нет мыслей; за слова приняться надлежит:

Вселенная дрожит, Во громы громы бьют, стремятся тучи в тучи, Гиганты холмиков на небо мечут кучи, Горам дает она толчки.

Зевсе надел очки,

II ноздри раздувает.

Зря пухлого певца, И хочет истребить до нещадно конца,

Пустых речей творца, Который дгрзостно Героев воспевает; Однако рассмотрев что то но человек,

Но обезьяна горделива, Смеялся говорил: не мнил во весь я век: Сему подобного сыскать на свете дива. ⁶¹

Эта пошлая п. неостроумная притча была последней лептой, внесенной Сумароковым в долголетнюю поленику с Ломоносовым.