венное отношение к Северу. Безпредельныя равнины глубокого
снега почти на крайней границе русской земли, яркое зарево ночных
сияний, серая
волны и льдины Белаго моря вот та обстановка и те картины, среди которых
проводит свое детство и раннюю юность денисовский рыбак. Сложна и изумительна
дальнейшая его жизнь. Пушкин, выражаясь образно, сжал ее в следующее
четверостишие:
Невод рыбак
расстилает поберегу студеного моря.
Мальчик отцу
помогал. Отрок, оставь рыбака.
Мрежи иная тебя
ожидают, иным забавы:
Будешь умы
уловлять, будешь помощник царям.
И мальчик
ушел, но, уходя, он унес с собою и впечатления детства, и память о родных
картинах, чтоб потом, когда действительно он станет помощник царям, отразить
их в своем слове.
Остановим сначала
внимание на Ломоносове как на поэте. Поэт
в Ломоносове еще остается для многих вопросом: не будем решать его и
мы, но, если
искренность и неподдельное чувство составляют необходимое условие поэтического
творчества, этого тайного психического процесса, то мы не откажем ему в имени
поэта. Правда, как данник времени, шедший по следам занесенного к нам ложного
классицизма, он остается еще в тисках условной теории, но откиньте ее и вы
увидите в нем яркий пламень святого вдохновенья.
Природа вот
могущественная вдохновительница Ломоносова, возбуждающая в нем творческую силу
поэта. Но эта природа была не царством цветов под лазурным небом благодатного
юга, нежная и ласкающая; нет это природа дикого Севера с Ея порой страшными,
а порой загадочными, ей одной свойственными, явлениями. Не льдины, а горы
льда холодного моря, не заря, а пожарище неба в морозную ночь вот предметы и
краски картин Ломоносова, чуть ли не единственного русского поэта Севера. Эти
картины не вызывали мелодичной песни, она скорей пугали ум человека или
повергали его в недоумение, искавшее разгадки в величии Бога. Вот
Ломоносовская картина северного сияния самого величественного феномена Севера,
в стихах творений которому дал название:
