lebedev-lomonosov

 

Лебедев Е.Н. Ломоносов

 
 
 
 
 
 
 
  Предыдущая все страницы
Следующая    
Лебедев Е.Н.
Ломоносов
стр. 66


видит, что Тредиаковский не понял истинной, полной ценности новой культуры, выращенной им. И в этом весь Ломоносов. Он немедленно внедрился в область стиховедения с минимальным отставанием от Тредиаковского по времени, но с максимальным опережением его в умении схватить перспективу и масштабы совершаемого поэтического переворота. Он сразу же направил свои усилия на разработку основ нового стихосложения с сознательным прицелом на будущее и с поразительным в молодом теоретике чувством меры и самым бережным вниманием к самобытным свойствам русского языка.

Ломоносов не ограничился теорией. К своему письму в качестве примера новых стихотворных правил он приложил сочиненную им Оду на взятие Хотина.

Взятие русскими войсками 19 августа 1739 года крепости Хотин на Днестре в Бессарабии решило в пользу России исход четырехлетней войны с Турцией. Патриотический подъем охватил стихотворцев. Один из последователей Тредиаковского, сразу же поддержавший его Новый и краткий способ, харьковский поэт Витынский, откликнулся на взятие Хотина следующими стихами, написанными совершенно в стиле своего учителя:

 

Чрезвычайная летит что то за промена Слава носящая ветвь финика зелена; Порфирою блещет вся, блещет вся от злата, От конца мира в конец мечется крылата. Восток, Запад, Север, Юг, браги с Океаном, Новую слушайте весть, что над мусулманом Полную Российский меч, коль храбрый, толь славный Викторию получил, и авантаж главный. . .

 

На фоне этих строк можно представить то совершенно ошеломительное впечатление, которое испытали петербургские академики и стихотворцы, читая в январе феврале 1740 года присланные из Германии стихи никому в литературе не известного студента:

 

Восторг внезапный ум пленил, Ведет на верх горы высокой, Где втер в лесах шуметь забыл; В долине тишина глубокой. Внимая нечто, ключ молчит, Который завсегда журчит И с шумом вниз с холмов стремится. Лавровы вьются там венцы, Там слух спешит во все концы; Далече дым в полях курится.

 

Это было как гром среди ясного неба Мы были очень удивлены, вспоминал первое чтение этой оды академик Я. Я. Шмелин 1709-1785, таким, еще не бывалым в русском языке размером стихов. . . Все читали ее, удивляясь новому размеру. Стих Ломоносова мощно вел за собою, непонятной силою увлекал в выси, от которых захватывало дух, поражал неслыханной дотоле поэтической гармонией, заставлял по-новому трепетать сердца, эстетически отзывчивые, ибо этот стих воплотил в себе совершенно новый образ красоты, новый образ мира. И тут ведь не в одном размере дело.

Вяземский назвал поэзию Ломоносова отголоском полтавских пушек. Это верно, но только отчасти. Сами-то полтавские пушки были отлиты из колоколов, набат которых сзывал Россию сплотиться в самые драматические и великие моменты ее предшествующего развития. Историческая подоснова поэзии Ломоносова шире и мощнее, и он в Оде на взятие Хотина точно указывает ее границы от эпохи Ивана Грозного до эпохи Петра:

  Предыдущая Начало Следующая    
 
 
Новости
 
все страницы карта библиотеки
© 2003-2011 Историко-Мемориальный музей Ломоносова. Неофициальный сайт.

Яндекс.Метрика