lebedev-lomonosov

 

Лебедев Е.Н. Ломоносов

 
 
 
 
 
 
 
  Предыдущая все страницы
Следующая    
Лебедев Е.Н.
Ломоносов
стр. 143


господин Ломоносов. Поскольку все статьи присланы недавно и в одно время, хотелось бы знать, уверен ли господин Ломоносов, что его рукопись получена, и имеет ли он в этом расписку. Эйлер относился к Ломоносову как к своему открытию. И хотя впоследствии Ломоносовская работа о селитре, направленная в Берлин, не получила премии, высокое мнение Эйлера о нем не поколебалось. Он продолжал следить за успехами Ломоносова. В январе 1750 года он выразил в письме к Шумахеру свое восхищение похвальным словом Ломоносова Елизавете Петровне, произнесенном на латинском языке в публичном собрании Академии наук 26 ноября 1749 года: Мне было очень приятно узнать о блестящем успехе последней публичной ассамблеи императорской Академии: речи, произнесенные по этому случаю заслужат похвалы всего ученого мира Это особенно относится к Панегирику г Ломоносова, который мне представляется настоящим шедевром в своем роде. А в феврале 1751 года Эйлер в очередном письме к Шумахеру нанес ему, сам того не подозревая, мучительную рану: . . . я представляю себе, что место г. Теплова не без великой пользы будет занято г. советником Ломоносовым. . . Кроме того, Эйлер аккуратно отвечал на все Ломоносовские письма. В начале Семилетней войны России с Пруссией их переписка прекратилась на четыре с лишним года вследствие чисто внешних трудностей пересылки писем, но потом возобновилась.

Что же касается Ломоносова, то он сдержал данное Эйлеру обещание прославлять во всяком месте и во всякое время его научную справедливость. В 1749 году он перевел на русский его предисловие к знаменитой Морской науке. В конце Семилетней войны Ломоносов через канцлера М. И. Воронцова исхлопотал Эйлеру возмещение убытков, понесенных им во время штурма Берлина русскими войсками. А в письмах к Эйлеру Ломоносов постоянно делился с ним самыми значительными своими идеями и замыслами о которых речь еще пойдет. А в своем последнем письме к Эйлеру незаконченном и неотправленном за два месяца до смерти Ломоносов вспоминал о событиях почти двадцатилетней давности, положивших начало их переписке: Когда Конференция избрала меня в профессоры и аттестовала, и покойная императрица это утвердила, Шумахер послал вам мои, уже одобренные диссертации, надеясь получить дурной отзыв. Но вы поступили тогда как честный человек.

Так что мысль Шумахера направить диссертации на отзыв Эйлеру сыграла счастливую роль в судьбе Ломоносова, который благодаря этому обстоятельству приобрел большой вес в Академии, поднялся в глазах президента, стал не по зубам противникам, но самое главное получил возможность без дополнительных внешних препятствий в конце 1740-х годов поднять великие научные и литературные труды, положившие начало его бессмертию.

 

 

Глава IV

 

Я хочу строить объяснение природы на известном, мной самим положенном основании, чтобы знать, насколько я могу ему доверять.

М. В. Ломоносов

 

 

 

Наступила пора, знаменательная в творческом становлении Ломоносова. Если в начальный период самостоятельного развития конец 1730 первая половина 1740-х годов гений его заявлял о себе грандиозными, но порывистыми, внешне спонтанными вспышками, которые занимались в самых разных сферах, ему доступных, как-то вдруг, почти ослепляя своей неожиданностью, то теперь, во второй половине 1740-х годов, он разгорается вполне, разгорается мощно, ровно и всеохватно. Все, что было создано до сих пор в естествознании Элементы математической химии, 276 заметок по физике и корпускулярной

  Предыдущая Начало Следующая    
 
 
Новости
 
все страницы карта библиотеки
© 2003-2011 Историко-Мемориальный музей Ломоносова. Неофициальный сайт.

Яндекс.Метрика