могущества римлян
славяне, жившие
в бассейне Дуная, воевали с ними, о том, что и во времена упадка Римской
империи военные отряды славян входили в состав германских племен, наступавших
на ее границы. Но гораздо больше урона славяне причинили Восточной Римской
империи Византии: В начале шестого столетия по Христе славянское имя весьма
прославилось; и могущество сего народа не токмо во Фракии, в Македонии, в
Истрии и в Далмации было страшно, но и к разрушению Римской империи
способствовало весьма много.
Ломоносов приводит свидетельство о
славянах того же
веку писателя Прокопия Кесарийского, автора Готской войны, где повествуется о
схватках византийцев со славянскими и Нантскими войсками при императоре
Юстиниане. Сии народы, славяне и анты, гласит это место в переводе
Ломоносова, не подлежат единодержавной власти, но издревле живут под
общенародным повелительством. Пользу и вред все обще приемлют. . . Единого
бога, творца грому и всего мира господа исповедуют. Ему приносят волов и
другие жертвы. Судьбины не признавают и не приписывают ей никаких действий в
роде человеческом. . . Когда на бой выходят, многие идут пеши со щитами и
копьями; лат не носят. Иные, не имея на плечах одеяния, в одних штанах
бьются с неприятелем. Обоих язык один странный. Ниже видом тела
разнствуют, ибо
все ростом высоки и членами безмерно крепки, цветом ниже весьма белы, ниже
волосом желты, ни очень черны, но все трусоваты. Жизнь содержат. . . сухою
и простою пищею и. . . весьма нечисто ходят, натурою незлобны, нелукавы и в
простоте много нравами сходны с гуннами.
Это упоминание византийца о
славянах, наряду со
свидетельством Иорнанда Иордана, латинского автора того же VI века н. э.
, является
неопровержимым доводом в пользу Ломоносовской идеи не только о дальней
древности славянского народа, но и о дальней древности его
государственности, ибо
отсутствие единодержавной власти еще не означает отсутствия какой бы то ни было
власти. Указание же на то, что славяне издревле живут под общенародным
повелительством,
свидетельствует о стихийно демократической форме правления, принятой
славянами. Иными словами, как минимум за триста лет до Рюрика у славян
существовала своя государственность. Если же принять во внимание слово издревле
а поступать иначе нет оснований Прокопия Кесарийского нельзя подозревать в
пристрастии к славянам, то начало славянской государственности должно
отодвинуть в глубь времен еще на несколько веков.
На основе широкого привлечения
текстов античных
историков Геродот, Птолемей, Корнелей
Шепот, Катан, Плиний, Страбон, Тацит,
Тит Ливии и западноевропейских авторов XII-XVIII веков Гельмгольц, Аксон
Грамматик, Арнольд Любекский,
Стурлусон, Кремер, Муратори и др. , а также скрупулезного прочтения русских
летописей Ломоносов утверждает: Славяне жили обыкновенно семьями
рассеянно, общих
государей и города редко имели, и для того древняя наша история до Рубрика
порядочным преемничеством владетелей и делами их не украшена, как у соседив
наших, самодержавною власти управляющихся видим. Шведы и датчане, несмотря
что у них грамота едва ли не позже нашего стала быть в употреблении, первых
своих королей прежде Рождества Христова начинают описывая их домашние дела и
походы Иными словами история западноевропейских народов потому кажется древнее,
что у них раньше появились единодержавные правители. Славяне же управлявшиеся
общенародным повелительством до Рюрика, естественно, не могли представить
векам ни одного княжеского имени. Иначе говоря, князей не было, но
история была.
Столь страстно доказывая древность
славян вообще и
русского народа в частности, Ломоносов, однако ж, принимает на вооружение
далеко не весь, казалось бы, бесспорно выигрышный материал, содержащийся в
источниках. Он, например, весьма сдержанно относится к некоторым легендарным
преданиям писателей допетровской Руси. Возможно, Ломоносовская оценка их была
бы резче, если б не то существенное обстоятельство, что они были поддержаны
авторитетом церкви. Ломоносову приходилось маневрировать: Молоха, внука Нева,
прародителем славянского народа ни положить, ни потрещи не нахожу
