lebedev-lomonosov

 

Лебедев Е.Н. Ломоносов

 
 
 
 
 
 
 
  Предыдущая все страницы
Следующая    
Лебедев Е.Н.
Ломоносов
стр. 336


Смерть дозволила то, чего не дозволял Ломоносов вспомните: Я жив еще и пишу сам:

Сочинитель сея книги, покойный статский советник Михайло Васильевич Ломоносов, издал уже в 1760 году Краткий Российский летописец, который принят был здесь с немалым удовольствием.

Потом, положив намерение сочинить пространную историю российского народа, собрал с великим прилежанием из иностранных писателей все, что ему полезным казалось к познанию состояния России прежде Рубрика, и при том описал жития восьми первых великих князей, сидевших па российском престоле от 862 до 1054 года.

Полезный сей труд содержит в себе древние, темные и самые к изъяснению трудные российской истории части. Сочинитель, конечно, не преминул бы оный далее продолжить, ежели бы преждевременная его смерть, приключившаяся ему 4 апреля 1765 году, доброго сего предприятия не пресекла; а между оставшимися после его письмами продолжения не найдено.

Впрочем, и тут не обошлось без шероховатостей: из предисловия следовало, что Ломоносов стал собирать материалы для Древней Российской истории после выхода в свет Летописца, то есть с 1761 года, когда приехал в Россию Шлецер, взбудораживший академических историков и в первую очередь Ломоносова. Получалось, что Ломоносов готовился к своему главному труду по истории не полтора десятилетия, а всего три года. Указать Шлецеру на эту неточность было вроде бы уже некому.

Однако ж в книге за предуведомлением шел текст самого Ломоносова, и первые же слова его стали возражением Шлецеру в высшем смысле, ибо говорили о делах пострашнее иностранного засилья в Академии и о великой способности русского народа к плодотворному их преодолению:

Народ российский от времен, глубокою древности сокровенных, до нынешнего веку толь многие видел в счастий своем перемены, что ежели кто междоусобные и овне нанесенные войны рассудит, в великое удивление придет, что по толь многих разделениях, утеснениях и нестроениях не токмо не расточился, но и на высочайший степень, величества, могущества и славы достигнул. Извне Угры, печенеги, половцы, татарские орды, поляки, шведы, турки, извнутрь домашние несогласия не могли так утомить России, чтобы сил своих не восстановила. Каждому несчастию последовало благополучие большее прежнего, каждому упадку высшее восстановление. . .

 

 

Глава III

 

Академики не суть художники, но государственные люди. М. В. Ломоносов

 

Совершенно поразительно в Ломоносове было то, что он судьбу народа российского его прошлое, настоящее и будущее воспринимал прежде всего как глубоко личную свою заботу. При этом важно учитывать, что Ломоносовское понятие о народе существенно отличалось от позднейших представлений чернь, толпа, темная масса, страдающий брат, богоносец, движущая сила истории, историческая общность. Ломоносовское понятие о народе это в прямом смысле предметное, ощутительное понятие. То есть это даже вовсе и не понятие. Это какое-то огромное и бессмертное множество в единстве. Но бессмертное не абстрактным, не риторским бессмертием, а осязательно живым не важно, идет ли речь о прошлом, настоящем или будущем. Русский народ для Ломоносова это прежде всего и в конце концов живые русские люди из мяса и костей, с горячей кровью и бьющимся сердцем, идущие из тьмы веков но предначертанному пути, теряя и восстанавливая силы. И вот их бессмертие-то и является, по существу, самой главной личной заботой Ломоносова.

Странно выговорить, но есть что-то отцовское в этой заботе. Ни у кого впоследствии

  Предыдущая Начало Следующая    
 
 
Новости
 
все страницы карта библиотеки
© 2003-2011 Историко-Мемориальный музей Ломоносова. Неофициальный сайт.

Яндекс.Метрика