Завершается ключевая
группа
заметок к Системе всей физики высказываниями, которые свидетельствуют о самой
неподдельном волнении Ломоносова, проистекающем от сознания абсолютной новизны
своих идей и от убеждения в неизбежности новых нападок на себя. Вот почему он
вновь и вновь подчеркивает, что не собирается играть роль амбициозного
первооткрывателя, который хочет утереть ученые косы, а только приглашает к
совместному поиску истины. Новые идеи требуют нового подхода: Если кто ищет
какого-либо трудного разрешения и объяснения того или иного явления, то пусть
не осуждает автора за неопределенность и не провозглашает его неспособным к
решению, будучи таков сам, но пусть запечатлеет в уме все, что автор и т. д.
. Поскольку читатели задуманной книги неизбежно придут в смущение от того, что
в ней будет все не похоже на прочитанное ими ранее, Ломоносов вновь обращается
к вопросу об авторитетах в науке и философии: Пусть физик не подчинит свой ум
какому-либо знаменитому и прославленному своими заслугами автору из какой-либо
приверженности или из желания заблуждаться с Платоном как это в обыкновении у
ученого юношества. Мне же, уже старику, не представляется нужным искать
покровителя в Платоне или каком-либо другом, еще более великом. Л почитаю
мужей выдающимися в
естественных науках и т. д.
Третья группа заметок под названием
Отделы микологии
представляет собою общий набросок собственно физической части будущего
труда. Здесь
Ломоносов собирался использовать все достигнутое им ранее в области теории
упругости воздуха, в химии, в теории света п. цвета
пометка; 1. Аэрометрия, 2. Химия. 3. Оптика.
Первый отдел Микологии О строении корпускул и о внутренних движениях тел
посвящался итоговому изложению атомистического учения Ломоносова. Второй отдел
О частных качествах должен был вместить в себя основные положения новой Системы
всей физики. Сюда вошли пять заметок из первых двух групп: 1. Частные качества
тел связаны
единою силою и согласованностью природы, 2. Почему я захотел назвать это
согласием причин, 3. Л не ищу покровительства какого-либо прославленного мужа,
4. Согласие всех причин есть самый постоянный закон природы, 5. Причины
совмещаются и связываются. Постоянство, с которым Ломоносов утверждает
согласие
всех причин, показывает в нем убежденного противника картезианской системы
случайных
причин интересно что выступая здесь против Декарта Ломоносов следует его же
завету со всеми в правде спорить, не смущаясь никакими авторитетами.
Такова в общих чертах картина
замыслов и идей, содержащихся
в заметках к Системе всей физики. Но Ломоносов не был бы Ломоносовым, если бы
не завершил их следующим характерным нотабене: Чтобы показать, что вопреки
мнению некоторых бродяг и на севере существуют дарования, которые. . . и
т. д.
. Заметки велись в пору наибольшего обострения отношений со Шлецером, и это
не могло не отразиться даже в набросках капитального труда по физике.
В целом
они показывают, насколько последовательной и органичной была
естественнонаучная мысль Ломоносова, Более двадцати лет он, по собственному
признанию, искал на море и на суше веские возражения исходной идее всего
своего научного мировоззрения идее атомизма. Эти поиски веских возражений
привели его к замечательным открытиям в химии, геологии, астрономии, физике.
В самом конце творческого пути они заставили его усомниться в том, что законы
механики объясняют все, и атомист заговорил о согласии, созвучии, единодушии.
Трудно сказать, какие конкретные очертания получили бы мысли, обозначенные в
заметках к Системе всей физики. Но то, что здесь перед нами совершенно новый
Ломоносов, поднявшийся на высшую ступень в осмыслении природы, не подлежит
никакому сомнению. Точно так же, как и то, что здесь перед нами первое
впечатляющее проявление грандиозных потенциальных возможностей молодой русской
науки, которая на основе критического усвоения опыта науки мировой
Декарт, Ньютон,
Лейбниц предлагает свою, совершенно оригинальную трактовку природы.
Сегодня мы
как-то привыкли к
тому, что наука вообще наднациональная или
