слова истолковано будет; ибо в
настоящем порядке требуется удивительнейшее всех и чуду подобное молнии
действие, которое здесь истолковать можно.
Удивительно
казалось, что тела,
будучи подле тех, которые громом были ударены, без повреждения остались. Но
удивление кончалось, коль скоро открылось, что оный электрическим правилам
подвержен, и ради того тела первоначальной электрической силы от его ударов
удобно быть могут свободны. Однако оное чудо без истолкования по сие время
оставлено, что материи первоначальной силы, сожжению подверженные, —
шелк, воск
и другие им подобные, от самых растопленных молниею металлов неповрежденны
оставались. Ибо хотя шелк и воск от громового удара свободны, но когда
содержащийся в них или к ним прикасающийся металл растопился, то должно бы им
было растаять и сгореть прежде, нежели он простынул. Прямым огнем
растопленный металл, а особливо твердый, такой градус огня на себя принять
должен, что и по возвращении твердого своего состояния толь долго раскален
и так горяч бывает, что не токмо шелк или воск разрушить, но и дерево зажечь
и пламень воспалить может. Итак, что делать? Разве приписать молнии прескорую
силу разжигать и простужать металлы в одно и в то же самое мгновение ока? Но
основание противоречия, сим боримое, и постоянные естественные законы, в
произведении и в погашении огня тем нарушаемые, нам прекословят! Того ради не
положить ли, что металлы тогда без настоящего огня холодные расплываются? По
всякой справедливости! Ибо сколько в молнии огня есть, тем не токмо в
мгновение ока металл растопить не можно, но нередко и самое сухое дерево от
сильного удару не загорается и только раскалывается и раздирается. Самая
великая сила грома состоит в том, чтобы части ударенного тела разделять
ужасным действием от взаимного связания. Сие и произведенною чрез искусство
электрическою силою происходит по мере ее малости. Ибо нить от металлического
прута отго-
5 ЛОМОНОСОВ, Т. III