быть. И как без
нечувствительных частиц тела не могут быть составлены, так и без оных
испытания учение глубочайший физики невозможно. Видя у часов одну только
поверхность,
можно ли знать, какою они силою движутся и каким образом, разделяя на равные
и на разные части, показывают время. Во тьме должны обращаться физики, а
особливо химики, не зная внутреннего нечувствительного частиц строения. Между
оными отчаянными, кои не радеющих о знании фигуры частиц нечувствительных
называют осторожными физиками, считать себя не дозволяю. Не отгоняют меня от
исследования частиц, убегающих малостию своею от зрения, неудачные физические
вооружения, клинышки, иголки, крючки, колечка, пузырьки4 и
прочие многочисленные без всякого основания в голове рожденные частиц
фигуры; ибо
по двадцатилетнем и частом о том рассуждении и с опытами сношении усмотрел
я, что
натура, одною круг-лостию довольствуясь, облегчает труд испытателей ее
таинств»
§ 8
Но недовольно мне
одной, хотя
и великой в сем деле вероятности; недовольно, что некоторые остроумные люди и
в ученом свете герои, знатнейших материй частицы круглыми почитают, особливо
жидких (а твердые все силою огня в жидкие обращаются); недовольны мне казистые
доводы от подобия, что все натуральные тела к круглости склонны и оную
любят, от
самых больших даже до малых, от главных тел сего света, какова наша
земля, до
мелких и простым глазом невидимых шаричков, кровь составляющих. Не
взирая, что
в животных и произрастающих части, семена и плоды больше круглую форму
имеют, что
все жидкие материи чем мельче разделяются, тем кругляе становятся, не
принимая в рассуждение свидетельства от неисчисленного множества круглых
дождевых капель, — полагаю основания моего доказательства на математической
непоколебимости. 25*
