к
хвосту много выше пределов атмосферы, назначенных в 5 фигуре [шестом рисунке].
Итак, думать должно, — как из сих наблюдений, подобно как из
искусства, явствует,
— что пары из кометной атмосферы позади кверху встают, вышние ее
пределы, как
бы сказать, проламывают и, далее поднявшись, вид хвоста представляют и что
сие восхождение паров от Солнца зависит, для того что когда комета ближе к
Солнцу приступила, тогда началось видимое сие восхождение, а потом, особливо
8, 9 и 16 февраля, в которые дни комета к Солнцу скорее приближалась, оное
очень умножалось и поднялось много выше. Положим, что пары вышеописанным
образом кверху поднялись, то показывают наблюдения, что сие по обеим
сторонам тела кривыми линеями происходило, которые беспрестанно уже
становились, чем комета ближе к Солнцу приходила. Ежели рассудим, что
движение, которое бывает по кривой линей, есть сложенное движение, которое
происходит от сложенных сил, то ясно видеть можно, что при восхождении паров
не одно Солнце действовать может, но, кроме того, еще должна быть
сила, которая
в сем сложенном движении имеет свое действие. Может быть, что должно оной
искать в теле кометы, для того что близ оного криволинейное движение
начинается, и в том же месте самая большая кривизна при восхождении
бывает. Между
тем долженствовала сила Солнца в рассуждении силы тела беспрестанно
умножаться, чем комета ближе к Солнцу приходила, и для того кривая линея
восхождения уже стала, что показывает большую понуждающую силу. При сем
должно кратко истолковать, для чего сии пары только по обоим бокам тела
вставали,
а притом по передней стороне, к нашим глазам обращенной, также и позади
тела кверху не восходили. Кажется, что сие происходит от оптической
причины. Представим
себе, что сии пары под видом венца вокруг всего тела в чувствительном от
оного расстоянии кверху вставали так, чтобы сия из паров состоящая корона по
своей вышине на отвращенную от Солнца сторону кверху стояла, а по ширине
обращена 5»
