встает
кверху, равно как оный.
Таким образом происходит в воздухе беспрестанное движение, который, как ветр,
в ту сторону течет, где сыщет наименьшее сопротивление, и в себе находящиеся
пары туда же переносит. Равным образом и в воздухе, выше
находящемся, никакого
успокойства представить не можно. Положим причину, какая бы она ни
была, которая
нарушает равновесие двух количеств воздуха, близ друг друга лежащих, напр.
, когда
для большего числа паров один воздух больше, нежели другой, согреться и
распространиться может от лучей солнечных, или пары чрез свое смешение сами
от себя согреваются, или какая бы нибудь другая причина, к сему
довольная, упругость
в обоих воз-духах переменить могла, — то всегда будет последовать движение в
воздухе и перенесение паров в другие места. Сие не имеет никаких пределов, для
того что и в весьма тонком воздухе возможны такие ж перемены упругости, как и
в густом. Того ради воздух, на милю от тела отнесенный, чрез беспрестанно
следующее нарушение равновесия с лежащим близ его воздухом от часу выше, и
сколь бы высоко ни было, купно с плавающими в нем парами перенесен быть может,
ежели только сии пари довольно тонки, чтобы они в столько раз оредевшем
воздухе плавать могли, ибо крупные пары остаются в нижней части атмосферы близ
тела и в ней плавают или туда назад упадают, как скоро отончавший воздух их
доле носить не может; и для того атмосфера в том месте очень светла. При сем
не должно того опасаться, чтобы согревшийся и для того кверху поднявшийся
воздух с своими парами наниз упал, в исподнюю часть атмосферы, то есть, когда
он простынет и примет тот же степень густости, который он имел прежде согрения,
ибо когда он помалу до вышины тонкого воздуха достигнет, то по своей
упругости не может он иметь в густости другого степени, кроме того, который
имеет около его стоящий воздух; и для того тому быть можно, чтобы
воздух, который
сперва был довольно густ, прошед сквозь разные, слои атмосферу, стал почти
толь же 6*