мические инструменты, а без них и
отборнейшие часы ни
к чему не служат. Между тем корабль, гонимый натиском
бури, течениями, отклоняется
от намеченной цели, ускоряется его бег сопутствием моря и замедляется
противодействием, или силою его оттесняется по боковым направлениям. Бросаемый
так иногда целыми неделями, как может знать кормчий, где надо искать
порты, где
избегать мелей, утесов, неприступных крутизнами берегов? Итак, мореплавателям
для устранения этих трудностей надо выдумать другие инструменты, ибо мало, к
сожалению, изобретено таких, которые годны к употреблению, и еще меньше
таких, которые вошли в употребление; хотя они и представляются более
необходимыми, ибо при покрытом тучами небе обычно яростнее свирепствуют
бури, ближе
предстоят опасности. Размышляя обо всем этом, ^ я, сколько мог, устремил
силы ума на изобретение новых средств, которые могли бы отвратить столько
невзгод, и, думаю, что не вовсе обманулся в своих устремлениях.
Я усмотрел два рода таких
средств. Для первого
требуются тщательно разработанные согласно теории инструменты, которые могли
бы применяться после небольшого практического испытания; к этому роду
принадлежат самопишущий компас, также дромоскоп, киматометр и
салометр, которые
в своем месте описаны и объяснены.
Другой род требует еще долгого
опыта, требует трудов и
бдений мореплавателей, остроумного прилежания физиков и математиков. Состоит
же он в истинной, основанной на надежных наблюдениях теории морских течений и
явлений магнитной стрелки. Подробности я по мере сил излагаю в третьей части
этого труда, об ученом мореплавании, которую препоручаю всем, помня упрек
Плиния: „Несчетное множество плавает по открытому морю, где только оно есть, и
к гостеприимному пристанищу всех берегов, но ради прибыли, а не ради
науки; и
слепой, устремленный только к стяжанию ум не помышляет, что самую эту прибыль
наука может сделать более безопасною".
