утраты и повреждения и высокий его
цвет и блеск ненарушим
оставляет. Ради мягкости нет в нем почти никакой упругости, то есть такой
силы, которую бы оно после согнутия могло само расправиться. И понеже от
упругости, с плот-ностию соединенной, звонкость тела зависит, для того из
чистого золота сделанные монеты подают весьма тупой звон. Удивительнее всего
есть тонкость и вязкость нечувствительных частиц сего металла, которую они
все прочие металлы превосходят, ибо художники, которые листовое золото
делают,
один оного гран разбивают в лист шести дюймов длиною и шириною. Серебряный
прут весом в два фунта, обведенный шестью золотниками золота, растягивается
на весьма тонкую проволоку, которой два аршина только один гран тянут. Сии
два аршина серебряной проволоки хотя только 748
грана
золота на своей поверхности имеют, однако так оным покрыты бывают, что и
сквозь прибыльное стекло серебра под ним нигде не видно. От подделанных
химическим искусством и подцвеченных металлов золото распознать можно двумя
способами: первое, селитряного крепкою водкою, которая все металлы, кроме
золота, разъедает; второе, по собственной его тягости, ибо все прочие
металлы во ртути плавают, а золото утопает. Однако по всему заметить нельзя,
чтобы оно совсем чисто было, ибо ежели в нем будет серебра хотя и две
трети, то
уже крепкая водка разъедать его не будет, и ежели в нем серебра целая половина,
то еще во ртути погрязнуть может. При опыте золота во ртути должно его
сперва чем-нибудь жирным помазать, чтобы ртуть к нему не пристала. Для
подлинного уверения о его чистоте надлежит знать следующий способ. Вода
тягостию против золота есть как 1000 против 19636, то есть почти в двадцать
раз оного легче, и для того чистое золото в воде легче становится
.
юоо плнп
т
іплой долями, то есть почти одною
двадцатою долею, нежели
как на воздухе. А
когда с ним
какой-нибудь другой металл сплавлен, то теряет оно своего весу в воде тем
больше, чем