По договору своему с
древлянами прежде мнимого ими брака возвышает великий бугор над супружнею
могилою, , орошает оный слезами, обагряемый потом кровью его
убивцев. Древляне,
увидев, что Ольга после горького плача надевается в светлое и брачному
торжеству приличное платье, , стали веселиться, пировать и поставленными
медами упиваться. Киевляне тщились, как слуги, угощать их с великою ласкою
и уклонностию; сами по повелению премудрый княгини пили весьма умеренно, не
для пьянства, но только для лучшего ободрения к наступающему совершению
сокровенного
предприятия. Веселящимся и даже до отягощения упившимся древлянам
казалось, что
уже в Киеве повелевают всем странам российским, и в буйстве поносили Игоря
перед, супругою его всякими хульными словами. Внезапно избранные проводники
Ольгины, по данному знаку, с обнаженным оружием ударили на пьяных; надежду и
наглость их пресекли смертию. Пять тысяч порубленных, меж коими множество
знатных было, покрыли трупами Коростенское поле, и чаемый брак превратился в
ужасную тризну в честь Игорю. Ольга, , исполнив свое намерение, в Киев
поспешно возвратилась и немедленно собрала знатную силу, чтобы на смятенного
в слабости неприятеля, не дав отдохновения, напасть с большим успехом.
Для вящего
ободрения своих
войск приемлет в участие военачальства сына своего Святослава, младостию и
бодро-стию процветающего. Пришедших на Искорест встретили древляне вооруженною
рукою, и как обеих сторон полки сошлись к сражению, Святослав кинул копье в
неприятеля и пробил тем коня сквозь уши. 70 Свенелд воевода
вскричал: „Князь наш бой начал; други, станем за него крепко". Великого
стремления войск Ольгиных и Святославлих не стерпев, древляне устремились в
бегство; оставшиеся от посечения меча российского в городах своих затворились.
Ольга и Святослав Искорест обступили, который главною виною был Игорева
убиения. Осада через целое лето не могла прину-