мой
брат, умереть было, нежели
тебя видеть мертвого и мною* живота лишенного. А ты, мститель, — Свенельду
сказал со гневом, — видишь исполнение своей злобы. До чего ты довел мое
легкомыслие?". По Ольгове погребении и по совершении тризны перед
Вручаем Ярополк возвратился в Киев как самодержец российский.
Слышав сие, Владимир отъехал из
Новагорода к варягам,
дабы не пострадать того же, что среднему брату приключилось. От Ярополка
посажены были немедленно в Новегороде наместники.
Счастие, нередко
злодеяниям
поспешествующее, присовокупило Ярополку к победе над братом другую над
печенегами,
которые отдались ему в данники. И князь их Алдея вступил в российскую службу,
получив великую честь с во-лостьми и городами.
Новгородские
летописатели
присовокупляют, что во владение Ярополково приходили послы от папы в Киев. По
обстоятельствам поверить можно, что, уведав римского исповедания христиане о
войнах российских с греками и притом о множестве христиан в Киеве, покушались
ввести в Россию веру и власть папежскую, равно как и после, при Влідимире, о
законе было посольство от папы.
Последний год владения Ярополкова
устрашал народ помрачением
луны и солнца и последовавшими ужасными громами и вихрями, из чего
предвозвещали многие от великих перемен несчастие. Вооружение Владимирово было
яснейшим, и достовернейшим того предвозвещением, ибо, наняв множество
варягов и привлекши великими обещаниями, внезапно вооруженный меньший брат на
мщение за среднего в Великий Новгород со многою силою
возвратился; наместников.
Ярополковых выслал и велел ему сказать, чтобы против его на брань
готовился, в
которой почувствует достойную казнь за наглое братоубийство. Ибо Владимир в
себе рассуждал: „Не я зло начал, мне должно за кровь невинную мстить и себе
снискать безопасность".