346 Труды, по филологии 1739—1758
и.
попрекать мне роскошным моим
житьем, препроводив сам в
Капуе долгое время в сластолюбии, чрез что потерял он плоды толиких побед?
Мои увеселения не помрачили славы моего оружия: я ожидал триумфов, когда и
неприятелей не было. Я мог бы еще и больше сказать в свое защищение, однако
мне стыдно больше слов терять на толь справедливое мое требование Только
остается, чтобы наш спор развесть приговором.
Сципион. Подожди, Миной. Я имею нечто
представить
Миной. Кто ты таков?
Сципион. Я Сципион, который победил Ганнибала и по корил
Карфагену.
Миной. Чего ж ты требовать хочешь?
Сципион. Я
преимущество хочу отдать
Александру, а
Ганнибалу
не уступаю.
Миной. Правдиво
твое требование: ты
поди перед Ганнибалом, а перед обеими Александр. Больше ничего мне не
говорите. 4*3
§ 284
Сей пример показывает, 1) что на конце разговора приданы быть
могут лица, которых во всем разговоре не было, каков здесь Сципион, присем
знать должно, что иногда и совсем другие лица разговор оканчивают, как у
Еразма разговор между стариками заключают почтари, которые их
везли; 444
2) видно, что изрядно по разговору располагать можно повествования о делах и
описания вещей натуральным порядком, как здесь вкратце изображено житие
Александрове и Ганнибалово, и притом вмешивать а разные
нравоучительные и политические наставления. Сему и другим подобным Лукиановым
разговорам в пример сочиняются в Германии на немецком языке
разговорыхв
царстве мертвых, которые состоят уже во многих книгах, содержащих в себе
разные истории о разных государях и других знатных людях, соединенные с учением
о политике и о добрых
нравах. 4*'^