занностью он справился
мастерски. Строгость плана Российской грамматики, ее
полнота, обилие, разнообразие
и продуманность примеров, самостоятельность и тонкость грамматических
наблюдений отмечались не раз историками отечественного языкознания. Смело
отметая устаревшие формы и категории, Ломоносов сосредоточил все внимание на
живых формах словоизменения и необычайно богато представил их в своей
Грамматике.
Педагогический
опыт и такт
удержали Ломоносова от перегрузки ее пространными рассуждениями
исследовательского свойства. Благодаря этому, Российская грамматика при всей
своей научности не замедлила сделаться одним из самых ходовых учебных
руководств. Несколько поколений русских людей были непосредственно ей обязаны
своею грамотностью.
На ней
воспиталось и несколько
поколений ученых грамматистов. Вплоть до 30-х годов XIX столетия изучение
грамматического строя русского языка шло по пути, намеченному Ломоносовым.
Российская грамматика сохраняет и в
наши дни свое
значение и притом не только как исторический памятник. Ее косвенное, а
отчасти и прямое влияние на характер изучения современного русского
литературного
языка засвидетельствовано советскими лингвистами.
Восторженная
хвала русскому
языку, произнесенная Ломоносовым еще в Риторике, повторена и в
Грамматике. Здесь
она разрослась в целый дифирамб. Это не пустое витийство. Пламенная любовь
Ломоносова к родному языку подтверждена многими делами. Из их числа
величественнее всех — Российская грамматика. Эпиграфом к ней могли бы служить
следующие прекрасные слова Ломоносова: „Хотя природное знание языка много может,
однако грамматика показывает путь доброй натуре" (§ 131).
Среди черновых грамматических
записей Ломоносова находятся два листа с написанными неизвестной рукой
критическими замечаниями к §§ 299-300, 303, 305, 307, 310, 312—
313, 318, 320,
322—323, 325, 327, 333, 340 и 346 Грамматики (Архив АН СССР, ф. 20, оп.
1, № 5, лл. 122—123). Судя по характеру почерка и по бумаге, их автор был
современником Ломоносова. Нахождение его рукописи среди черновых записей
Ломоносова позволяет думать, что эти написанные во втором лице замечания
неизвестного рецензента, как видно москвича, хоть и не получили отражения в
печатном тексте Российской грамматики, но были прочитаны Ломоносовым. В
настоящем издании, в
примечаниях к вышеперечисленным параграфам Грамматики, все упомянутые
замечания
приводятся полностью с обозначением „Замечания неизвестного рецензента".