М.В.ЛОМОНОСОВ ТОМ 8 ПОЭЗИЯ, ОРАТОРСКАЯ ПРОЗА, НАДПИСИ

Существует мнение, что «Гимн бороде» был направлен против какого-то одного церковного деятеля (Акад. изд. , т. II, стр. 160—161 втор, паг. ; Ло­моносовский сборник, СПб. , 1911, стр. 89; Берков, стр. 208, 212—213). Такие суждения порождены тем, что в один из рукописных сборников «Гимн бороде» был вписан под таким заглавием: «Стихи на архиепископа Кулябку, соч. г. Ломоносова» (Акад. изд. , т. II, стр. 160 втор, паг. ; упо­мянутый сборник принадлежал в 1867 г. А. М. Княжевичу; где находится он сейчас, не выяснено) и что, по утверждению митрополита Евгения Бол-ховитинова, авторитетного знатока литературных и общественных отноше­ний второй половины XVIII в. , «Гимн бороде» был «пасквилем на Силь­вестра [Кулябку], архиепископа петербургского» (Ломоносовский сборник. СПб. , 1911, стр. 189). Оставляя пока в стороне весьма спорный, до сих пор еще не решенный, а по существу не слишком важный вопрос о том, кто именно — Кулябко или кто-то другой — был адресатом «Гимна» (см. ниже, примечание 12), следует только отметить, что, судя по довольно прозрач­ному намеку самого Ломоносова, такой индивидуальный адресат в самом деле, по-видимому, существовал. В стихотворении «О страхі о ужас! гром!», написанном очень скоро после «Гимна бороде», сразу после вызванных последним неприятных разговоров с членами Синода (см. ниже) Ломоносов говорит:

О полэа, я одной из сих пустых бород Недавно удобрял безплодный огород. Уже и прочие то[го] ж себе ж елают.

Итак, сам Ломоносов признается, что досадил сперва только «одной из сих пустых бород», после чего за нее вступились «и прочие». При всем том, однако, содержание сатиры вышло даіеко за пределы личного выпада и носит ярко выраженный общественный, публицистический характер. Этого ни в какие времена не оспаривал никто. И в этом все ее значение.

Были в XIX в. попытки рассматривать «Гимн» как осмеяние одних только раскольников, но это мнение давно уже отвергнуто и уступило место вполне обоснованному и твердому убеждению, что ломоносовская сатира направлена не столько против раскола, не столько против суеверия вообще, сколько против высшего духовенства (В. Н. Перетц. Кто был Христофор Зубницкий? Ломоносовский сборник, СПб. , 1911, стр. 85— 86; Берков, стр. 196—197, 205). Это доказывается и текстом «Гимна», где рассеян це­лый ряд таких намеков, которые никак не могут быть отнесены к расколу (например, о жрецах, о чинах, о бородах, заплетенных в косы, о зави­тых тупеях и т. п. ), и главным образом той бурной реакцией на «Гимн», которая последовала со стороны Синода. Если бы высмеивались одни только преследуемые церковью раскольники, то Синод не имел бы основания не­годовать на Ломоносова.