«распространила» северо-западные
границы империи, обезопасив
тем самым «полезный» Петербург (эпитетом «полезный» подчеркивается
военно-политическое и торговое значение «окна в Европу»). Это продиктованное
государственной необходимостью завоевание надо закрепить на вечные
времена. Посвятив
внешнеполитическим вопросам всю строфу 9, Ломоносов (все еще в маске «духа
Петрова») возвращается к ним и в строфе 11, где уже с полной ясностью требует,
чтобы Петр III довел победоносно начатую войну до достойного конца и
удержал за Россией занятую ею Восточную Пруссию: у елизаветинских дипломатов
были на этот счет колебания, но Фридрих II соглашался купить мир и такой
ценой (Соловьев, кн. V, стлб. 1190, 1191 и 1268). В отношении внутренней
политики в монологе Петра I высказаны, хоть и более сжато, весьма определенные
пожелания: главные заботы русского императора должны быть сосредоточены на
развитии земледелия, на «размножении» народа, на добыче ценных ископаемых
(строфа 10), на росте русской науки и русского просвещения и на подготовке
технических кадров (начало строфы 12). В этот весьма характерный для
Ломоносова перечень вошли те «труды в государственном управлении», к которым
Петр III,
вопреки
проводимому выше правительственному сообщению, отнюдь не «спешил» и не
«прилежал».
Во второй половине оды Ломоносов как
бы подводит итог
вымышленным речам царских предков и к мыслям, которые приписал им, добавляет
уже прямо от себя некоторые новые соображения.
Патриотический мотив
присутствует, разумеется, и
здесь, но преподносится иначе: понуждая Петра III вступить на путь
трудов, «Российским
областям полезных», Ломоносов пытается зажечь в императоре любовь к России
зрелищем огромной страны, обвеянной «широкой» славой, с «хребтами полей
прекрасных, тучных» и полноводными реками, обещающими «довольство всех
потреб», т. е. удовлетворение всех людских потребностей.
В отношении внутренней политики
Ломоносов
ограничивается во второй половине оды только беглыми, но весьма
многозначительными словами про «жизни главну крепость — хлеб», желая этим
напомнить, что первоосновой благосостояния страны является хлебопашество. Зато
чрезвычайно большое и весьма своеобразное развитие получает здесь центральная в
те дни международная тема.
Ломоносов обсуждает три
внешнеполитических проблемы, причем
две самые боевые — прусскую и голштинскую, поглощавшие тогда все внимание
нового правительства, отодвигает на второй план, выставляя вперед третью
проблему, давно и неизменно, как мы знаем, его волновавшую, —
дальневосточную
или, еще шире, — всеазиатскую. В строфе 16 развертывается план экспансии на
восток («путь в восток»). Ее объектами должны стать Китай, Япония и даже
Индия («Хины, Инды и Япиовы»). Основной ее трассой будет Северный Ледовитый
океан («ход меж льдами»), а отправ-