понеже оные краткостию и
пространностию только разнятся, а силу имеют ту же, для того определено оные
соединить в одно общее мнение для подания вашему графскому
сиятельству, которое
в следующем содержится.
Во-первых, явно как из письма
Делилева, так и из других Миллеровых писем и поступков, что он, Миллер, был
друг или по последней мере согласник Делиля, ибо 1) явствует из письма Делилева
к оному Миллеру, в котором
содержатся тайные по-веренности; 2) профессор Миллер во втором своем
оправдательном
предложении пишет: Делиль-де думал, что он, Миллер, его, Делилевой
партии; но
сего Делиль без показания ему Мил-леровой дружбы не мог бы подумать; 3) в том
же предложении Миллер пишет, что он ругательного Делилева письма вашему
сиятельству не показал для того, чтобы с Делилем не потерять поверенности, а
следовательно, оную предпочел он чести всей Академии.
Но паче всего
согласие их тем
подтверждается и никак оспорено быть не может, что они были побеждены одною
страстию, то есть не были никогда довольны академическим правлением 1
и
желали всегда быть сами командирами, и для того имели всегдашние ссоры с
президентами Академии2 и нападали на них письменно и словесно; и
являли себя им преслушными, как то явствует из Делилевых писем и из Миллерова
удержания книг, до Сибирской экспедиции надлежащих, которые ему от вашего
сиятельства в архиву отдать повелено было; сверх того имели опасные намерения,
старались оба нарушить порядок в Академии: Делиль увещевает одного из своих
товарищей Канцелярии не покоряться, а Миллер другого неспокойного человека
подкрепляет в превратных и, может быть, в опасных предприятиях, как то
довольно явствует из писанных к Миллеру от Крузиуса бильетов и из переписки с
доктором Гмелиным; оба хотели от Академии отделить два важные департамента
3
и сами быть в них особливо командирами, а именно Делиль — в Географическом, а
Миллер — в Историческом, что все г. со-. ветник Шумахер письменно доказать
может.