«Ежемесячные
сочинения, к
пользе и увеселению служащие» (1755— 1757), «Сочинения и переводы, к пользе и
увеселению служащие» (1758— 1762) и «Ежемесячные сочинения и известия о ученых
делах» (1763— 1764). Бессменным редактором журнала был Г. Ф. Миллер.
Ломоносова не
удовлетворяло
направление появлявшихся в журнале исторических статей, в которых не могли не
сказываться «норманистиче-ские» воззрения Миллера. Поэтому с первых же дней
назначения Ломоносова членом Академической канцелярии им были предприняты
попытки установить систематический контроль за «Ежемесячными сочинениями». Уже
8 марта 1757 г. Канцелярия предложила представить на ее рассмотрение статью Г.
А. Полетики «О начале, возобновлении и распространении учения и училищ в
России и о нынешнем оных состоянии» (ААН, ф. 3, оп. 1, № 527, л. 120).
Следует иметь в
виду, что это
происходило в момент острейшего конфликта Ломоносова с Синодом из-за «Гимна
бороде» и другого сатирического стихотворения, направленного против высшего
духовенства: 6 марта 1757 г. Синод представил императрице доклад, где просил
«таковые соблазнительные и ругательные пашквили истребить и публично сжечь и
впредь то чинить воспретить, а означенного Ломоносова для надлежащего в том
увещания и исправления в Синод отослать» (т. VIII наст, изд. , примечания к
«Гимну бороде»). Г. А. Полетика служил в это время в Синоде в должности
переводчика и имел ближайшее касательство к делам духовной цензуры: ему не раз
приходилось давать отзывы о сочинениях, поступавших на ее просмотр
(Т. В. Барсов.
О духовной цензуре в России. «Христианское чтение», 1901, т. ССХІІ, ч. I,
стр. 121—122). Этим обстоятельством и объяснялся, очевидно, тот особый
интерес, который проявил Ломоносов к статье Полетики: погрешности синодального
цензора могли послужить Ломоносову хорошим оружием при защите от нападок
церковных властей.
11 марта
Ломоносов на словах
сообщил Миллеру свое отрицательное мнение о статье Полетики, отметив, — как
передает Миллер, — что «в оной с 10-го века после рождества Христова по 17 век
ни о каких школах в России не упомянуто» и что говорится в статье «только о
киевских школах, а не о московских» (ААН, ф. 3, оп. 1, № 220, лл. 312
об. —313). Карандашные отметки на корректурном оттиске говорят о том, что
неодобрение вызывали также многократные упоминания Полетики об участии польских
королей и константинопольского патриарха в устройстве Киевской академии (там же,
№ 501, лл. 173—185; ср. также приложенную к корректуре копию сенатского
указа от 5 октября 1720 г. об именовании Киево-печерского и Черниговского
монастырей «ставропи[ги]ею всероссийских патриархов, а не
константинопольских», л. 186).
Эти карандашные отметки являлись отголоском многовековой борьбы Русского
государства за независимость русской церкви от константинопольской или так
называемой «вселенской» пат