В
мае 1740 г. «московские студенты», как
называл их Сенат, были проэкзаменованы в присутствии всех профессоров
(Материалы, т. IV, стр. 396— 397). В сентябре того же года по
представлению Академии, утвержденному императорским Кабинетом, трое бывших
учеников были назначены переводчиками, один — типографским корректором, а
четверых оставили в Академии, «дабы они могли быть впредь геодезистами» (там
же, стр. 468— 469). — Слова Ломоносова о том, что после этого «лекции почти
совсем пресеклись», подтверждаются не только академическими
служащими, подавшими
жалобы на Шумахера в 1742 г. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 794, лл. 249 об. —250,
281), но косвенно и самим Шумахером, который, пытаясь возобновить с 1
сентября 1742 г. чтение лекций, издал об этом особое объявление, начинавшееся
такими словами: «Ныне начинаем опять. . . публичное и приватное в науках
наставление»
(Материалы, т. V, стр. 307).
К § 14. Ломоносов
прибыл в
Марбург 3 ноября 1736 г. Физике, математике и механике он обучался там у
X. Вольфа,
а химии — у Ю. Г. Дуйзинга («Русский вестник», 1861, т. XXXI, №
1, стр. 139,
157—158). Немецкий язык, которого Ломоносов до отъезда за границу совсем не
знал (Куник, II, стр. 230), он усвоил так быстро, что, прожив в Марбурге
всего десять месяцев, он уже писал «главному командиру» Академии Наук
по-немецки (письмо 1). Свидетельством его успешных занятий французским языком
является его перевод оды Фенелона, представленный в Академию в 1738
г. (см. т.
VIII наст. изд. ). Денежные расчеты Ломоносова с Академией во время
пребывания его за границей показаны в бухгалтерской справке, составленной
Академической канцелярией в 1746 г. (Билярский, стр. 1—3). Справка
эта, однако,
едва ли заслуживает полного доверия: суммы, отпускавшиеся Статс-конторой на
содержание командированных за границу студентов, довольно широко расходовались
Канцелярией на другие надобности (см. , например, ААН, ф. 3, оп. 1, № 26,
л. 430; № 41, лл. 340 и 453 и др. ). Из другой бухгалтерской
справки, составленной
в 1741 г. уже после возвращения Ломоносова на родину, видно, что за годы
пребывания его за границей И. Ф. Генкелю было переведено только около 75%
упомянутых сумм, а остальные 25% числились «в остатке» (там же, №
60, л. 235).
—Вопрос о взаимоотношениях Ломоносова с И. Ф. Генкелем подробно освещен в
его письмах 1739—1740 гг. к последнему и к Шумахеру (письма 4 и 5). —Бегство
Ломоносова из Фрейберга произошло в мае 1740 г. — О «скитаниях» его товарищей,
Д. И. Виноградова и Г. У. Райзера, сохранилось мало
сведений. Известно, что летом 1741 г. Виноградов
выезжал из Фрейберга с научной целью в окрестные городки, а Райзер провел
конец 1743 г.
в Дрездене,
где ходатайствовал перед русским посланником Г. К. Кейзерлингом о средствах
для лоездки домой. Оба студента «претерпевали великую нужду» (М. А. Без-
45 Ломоносов, т. X