ф. 3, оп. 1, № 465, л. 162
об. ). Говоря о том, что Географический депар^ тамент был «поручен»
Миллеру, Ломоносов
выражается не совсем точно,
12
марта
1751 г. заведование этим департаментом было возложено на академика А.
Н. Гришова
(там же, № 161, л. 236), а два года спустя,
13
марта
1753 г. , ему же совместно с Миллером было поручено наблюдать за изданием тех
«новых генеральных и специальных карт Российской империи», которые
предполагалось выпустить (там же, № 464, л. 195). Этим и исчерпывались
официальные полномочия Миллера по Географическому департаменту, однако ввиду
бездеятельности Гришова фактическим руководителем картографических работ стал
Миллер. — О Комиссии «для отрешения излишеств» см. пояснения к § 34.
К §
34. Источником «слуха» об
академических неурядицах, который, по словам Ломоносова, «достиг и до самых
внутренностей двора», было, очевидно, то самое поддержанное И. И. Шуваловым
письмо Ломоносова К. Г. Разумовскому, о котором шла речь выше, в пояснениях
к § 25. Прямым следствием этого письма был, как уже сказано, ряд запросов К.
Г. Разумовского в Академическую канцелярию. По получении ответов на них
Разумовский направил туда же 26 февраля 1754 г. пространный ордер о пересмотре
состава академических служащих. В основу ордера была положена ломоносовская
мысль о ненормальности создавшегося в Академии положения, при котором «больше
прилагается старание художественную фабрику размножить, нежели
науки». Пересмотр
штата был поручен Комиссии, в состав которой, кроме Ломоносова, вошли
Шумахер, Штелин и Миллер (ААН, ф. 3, оп. 1, № 465, лл. 85—
86). Ломоносов
говорит, что, кроме ордера на имя Канцелярии, был послан одновременно еще и
второй ордер лично ему, а сверх того «приватное письмо» Теплова ему же. В
дошедшей до нас части личного архива Ломоносова нет к сожалению этих двух
документов, в которых, по его словам, были «точно и ясно изображены
Шумахеровы непорядки» и которыми Ломоносов как видно из данного
параграфа, чрезвычайно
дорожил. Весьма вероятно, что оба документа были изъяты при происходившей
после смерти Ломоносова разборке его опечатанных бумаг. Факт получения им
«особливого» ордера Разумовского и письма от Теплова слу^кит хоть и косвенные!
но наде^кным доказательство!^ того что истинныіѵі инициатором предполагавшегося
^от-решения излишеств от Академии» был Ломоносов О деятельности
обра-
к нему. Секретарь
Академической канцелярии П И Ханин которого в эту пору приблизил к себе
Разумовский п сдавал в Комиссию представление об упорядочении работ Типографии
и Книжной лавки Слова Ломоносова что «Ханин иска \ себе асессооства и
единственного
смотоения над книж-'