Если отбросить путевые издержки,
то окажется, что больше всего денег Ломоносов, как видно из
отчета, расходовал
на покупку книг.
475
Печатается по собственноручному
подлиннику (ААН, ф. 20, оп. 3, № 68, л. 1).
Подлинник на немецком языке.
Немецкий текст
впервые
напечатан — Куник, I, стр. 134; русский перевод—Куник, II, стр. 281.
Как уже
указывалось (примечания
к документу 474), нерегулярная пересылка денег из Петербурга заставляла
Ломоносова брать деньги взаймы и пользоваться в долг услугами тех или иных
мастеров. Свидетельством тому служит публикуемый список, составленный
Ломоносовым на третьем году заграничной жизни.
Цифры долгов
показаны
Ломоносовым и Вольфом в разной валюте: в рублях, флоринах, талерах и
грошах. Так
как соответствующими сокращенными обозначениями снабжены далеко не все
цифры, то
итоги не поддаются проверке. Можно думать, что один из двух итогов, вероятно
первый, выражен в рублях. Если это так, то сумма показанных в списке долгов
весьма значительна: она превышала тогдашний годовой оклад содержания
Ломоносова.
476
Печатается
по подлиннику, писанному писарской рукой и подписанному по пунктам Ломоносовым
(ААН, ф. 20, оп. 3, № 69, лл. 1—2). Впервые напечатано —Куник, И, стр.
359—360.
День написания устанавливается
предположительно—по дате резолюции Шумахера на прошении Ломоносова (там
же, лл.
1 об. —2).
Со времени
возвращения в июне
1741 г. из-за границы Ломоносов в течение семи месяцев работал в Академии Наук,
не состоя в ее штате.
Несмотря на то, что выполненные им
за это время работы
(диссертации «Рассуждение о катоптрическом зажигательном инструменте» и
«Физико-химические
размышления о соответствии серебра и ртути», описание хранившейся в Академии
Наук коллекции минералов, относящиеся к соляному делу переводы «известий и
проектов» Г. Ф. Юнкера, переводы различных научно-популярных статей для
«Прибавлений на Санктпетер-бургские ведомости» и др. ) уже тогда получили
высокую оценку ученых, неоднократные обращения Ломоносова в Академическую
канцелярию с
просьбой об «определении» его в Академию Наук оставались без ответа.
А между тем, перед отъездом за
границу Ломоносов и оба
его спутника были действительно, —как он говорит, — обнадежены, что в случае,
если по возвращении они «в пройденных науках совершенны будут, пробы
