3 Говоря о своей нужде в деньгах,
Ломоносов, чтобы подчеркнуть степень этой нужды, повторяет, шутки
ради, слово
«деньги» шесть раз на шести разных языках: по-гречески, по-латыни, по-русски,
по-немецки, по-французски и по-фински.
71
Печатается по
собственноручному
подлиннику (ААН, ф. 20, оп. 3, № 55, лл. 14—15).
Впервые напечатано—
«Урания. Карманная книжка на 1826
год для любительниц и любителей русской словесности, изданная
М. Погодиным», М.
, б. г. , стр. 54—58.
2 января 1761 г. один из
«кавалеров», бывавших у И. И.
Шувалова, некий статский советник Мизере записал у себя в дневнике: «Бешеная
выходка бригадира Сумарокова за столом у камергера Ивана Ивановича
[Шувалова]. Смешная
сцена между ним же и г. Ломоносовым» («Русский
архив», 1911, кн. II, стр. 5).
Это столкновение Ломоносова с Сумароковым в доме Шувалова и
послужило, очевидно,
для последнего поводом предпринять ту попытку их примирения, о которой пишет
Ломоносов.
В чем заключалась «смешная сцена» и
чем была вызвана
«бешеная выходка» Сумарокова, мы не знаем. Известно лишь, что давние нелады
двух поэтов особенно обострились в 1760 г. Свидетельством тому служит
раздраженный
отзыв Ломоносова о Сумарокове, напечатанный в т. IX наст, изд. (документ
388), и письмо Сумарокова Шувалову от 7 декабря 1760 г. , содержащее желчные
выпады против Ломоносова (Грот, I, стр. 43). Причина обострения их вражды
была, повидимому, троякая. Сказались, во-
первых, недоразумения, происходившие
у Сумарокова с руководителями Академии Наук и с Ломоносовым, в частности в
1759 г. , когда Сумароков печатал в Академической типографии под цензурным
надзором
Академии свой журнал «Трудолюбивая пчела» (см. т. IX наст, изд. , документ
262). Во-вторых, Сумароков был обижен тем, что с 1759 г. в академическом
журнале «Ежемесячные сочинения» перестали печатать' его произведения; отзвуком
этой обиды является адресованная
Шувалову просьба Сумарокова освободить его «от команды
Тауберта, Штелина, Миллера
и ЛомоНосова
по
печатанию книг» (Грот, I, стр. 43) и обращенное к тому же Шувалову
ходатайство «послать» в печать его «Притчи» (там же, стр. 47). В-третьих, —
и это, кажется, было важнее всего, — Сумароков, п редвидя, что ему
придется оставить вскоре театральную службу, просил того же Шувалова о
каком-то «академическом месте» для себя, т. е. , вероятно, о звании
академика. «Вы мне изволили предлагать об академическом месте, — писал он
Шувалову 7 декабря 1760 г. , — которое, кажется мне, и принадлежит несколько
мне» (там же, стр. 43). В публикуемом письме Ломоносов
недаром, конечно, дважды
говорит о пренебрежительном отно