философская и политическая
мысль середины XVIII века о преступлении и наказании. — Сб. ученых трудов
Свердл. юрид. ин-та, вып. 1. Свердловск, 1964). П. Н. Бер-ков
предположил, что этот перевод был заказным (указ. соч.
, с. 273). В. П. Лысцов
в монографии «М. В. Ломоносов о социально-экономическом развитии России»
(Воронеж, 1969), не проведя специального исследования перевода
Ломоносова, целиком
разделил эту точку зрения.
Перевод книги Губертуса состоит
из трех частей (23 глав) и прибавления «Разные вещи, к домостроительству
надлежащие».
Вместе с переводом «Лифляндской
экономии» Губертуса
переплетена писарская копия рукописи, снятая той же рукой, что и «Лифляндская
экономия», «О поваре-начальнике. О должности повара-
начальника». Возможно, это
не перевод, а копия с русского рукописного оригинала (л. 62—117). Эта
рукопись никакого отношения к перс-воду Ломоносова «Лифляндской экономии» не
имеет,
и соединение их в одном переплете свидетельствует лишь о том, что обе копии
имели практическое значение и вместе находились в обращении.
«Лифляндская экономия»
Губертуса, а затем ее русский перевод Ломоносова служили руководством по
ведению различных отраслей сельского хозяйства —
земледелия, полеводства, скотоводства,
птицеводства, рыболовства, лесоводства, пчеловодства, и притом с указанием
наиболее благоприятного календарного времени и метеорологических условий для
определенных крестьянских работ. Много полезных рекомендаций содержится в
руководстве по устройству усадьбы.
Хотя в
«Лифляндской экономии»
некоторые рекомендации построены на суеверии, большинство из них является
результатом многолетних наблюдений, народных примет, использованы также
высказывания
древних и средневековых философов и натуралистов; имеются заимствования из
Библии. В книге Губертуса нашли отражение античные трактаты Катона, Плиния
Старшего и др. , а также немецкие руководства по сельскому хозяйству.
Впервые о переводе Ломоносовым
«Лифляндской экономии» упоминается в книге Е. С. Щепкиной «Старинные помещики
на службе и дома» (СПб. , 1890). Она обратила внимание на то, что в русском
обществе первой половины XVIII в. появился интерес к немецкому сельскому
хозяйству, чем и объясняется распространение в Петербурге этой книги (там
же, с.
62). Как известно, Петр I придавал большое значение интенсивному ведению
сельского хозяйства в процессе общего экономического развития страны, о чем
свидетельствует ряд изданных им указов о расширении площадей пахотных
земель, улучшении
их обработки, внедрении новых сельскохозяйственных культур и применении
наиболее прогрессивных форм труда. Последнее отражено в его указе от 11 мая
1721 г. —послать из Курляндской и Лифляндской губерний в русские хозяйства
косцов для обучения крестьян уборке хлебов вместо серпов небольшими косами с
граблями (ПСЗ, т. VI, № 3781; Записки Андрея Тимофеевича Болотова. 1738—
1795.
Т. I. — Приложение к «Русской старине» 1870 г. СПб. , 1875, с, 28).
В 1726 г. , уже
после смерти
Петра I, 92 курляндских и лифляндских крестьянина были посланы в 10 губерний и
провинций России для обучения русских крестьян уборке урожая небольшими косами
(см. : Алефиренко П. К. Русская общественная мысль первой половины XVIII
столетия о сельском хозяйстве. —В кн. : Матер, по истории земледелия
СССР. Сб.
1. М. , 1952, с. 519).
Однако опыт
ведения сельского хозяйства в Прибалтийских губерниях-в изданиях
