командой, не имевшей крупного
правительственного заказа, для которого была создана. Неясен был
вопрос, откуда
будут мозаичисты получать смальты с фабрики, заведенной для этого Ломоносовым,
или будет устроена Канцелярией своя смальтоварная лаборатория. Для небольших
мозаичных картин, которые готовились командой, пока решались все эти вопросы,
пригодились смальты, оставшиеся от работы над Полтавой.
Инспектором
мозаичного
художества в это время был живописец Иван Иванович Вельский 1726-1796. Его
обстоятельные рапорты Канцелярии от строения дают возможность проследить в
подробностях историю последних лет жизни русской мозаичной мастерской XVIII в.
Вельский как
живописец был под
влиянием итальянской живописи позднего барокко, заполнявшей тогда
петербургские дворцы и частные коллекции. Работая одно время с римлянами
Валерьяна
и Перезинотти, Вельский усвоил западную точку зрения на мозаику. Он был
сторонником имитации мозаикой станковых картин.
Не раз в дошедших
до нас документах
Вельский пренебрежительно отзывается о широкой декоративной Ломоносовской
манере мозаичного набора и хвалит ту, которая культивировалась под его
руководством: Чрез его опыт смешение мозаичных цветов неразрывной в тенях цвет
производит. 1
Мы уже говорили о
склонности
Матвея Васильева к успешному соревнованию с итальянской, ватиканской
манерой.
В
результате этого согласия
художника-руководителя и старшего мастера-мозаичиста во второй половине 60-х
годов XVIII в. в Петербурге были набраны мозаики, в которых есть Ломоносовские
смальты, но нет ни одной черты монументальности, которую вводил Ломоносов.
1 Макаренко 1917,
Приложения, стр. 132.
Перед нами
шедевры станковой мозаичной живописи, которым позавидовал бы лучший
итальянский мастер.
