сикх и до прихода
Ломоносова в
Академию не боялись критики своей работы в ней.
В 68 Истории Академической
канцелярии 1761 Ломоносов писал:
Посторонними до наук не
подлежащими делами как много в сорок лет времени потеряно, то можно видеть из
худых
приходить должны.
. . .
В
проекте реформы Академии осень
1764 г. Ломоносов намечает: Устранение из Академии заведений по части художеств
и ремесел. 2
Все это грозило
карьере Шмелина.
Шмелин боялся и ненавидел Ломоносова. Вместе с Таубертом подьяческими уловками
ставил он, где только мог, препятствия Ломоносову. 3
В сохранившихся письмах
Ломоносова к Штелину4 нет ни одной теплой, дружеской
ноты. Обращения
официальные и установленные обычаем. Ведь и Г. Ф. Миллер, обращаясь к
Ломоносову, писал: Высокочтимый друг и покровитель НосЬгиеЬгепйег Ргеипй Пий
Сбппег.
5 Содержание писем вынужденные обстоятельствами просьбы: Ломоносов
просит не задержать отзыва о мозаиках, просит отсрочить уплату долга . . .
. В коротких записочках, без
обращения, иногда мелькнет сдержанная шутка, не меняющая общего тона
раздражения против беспринципного хитреца, с которым приходится иметь дело.
1Билярский, стр. 098.
П. е к а р. с к и
й, II, стр. 829.
П. е к а р. с к и
й, II, стр. 680.
все
они напечатаны: СЛ, т. VII,
1948.
5Билярский, стр. 267.
Обязывающее
слово друг в XVIII в. никто не употребил для характеристики отношения
Ломоносова к Штелину,
