большее препятствие ежели от самих оных
опасаться Должа.
Занята русской историй о
которых так хлопотал Шувалов и насчегь которых Ломоносов
получил в 1753 году имешой указ вероятно ИМЛИ связь
с тм обстоятельством что с 1748 года он пршшмал
участи в учреждешом при Академии
Историческом Собрании. Тут ему приходилось
давать отзывы о разных исторических сочинениях и критиковать диссертации и арчи
исгорограФа Россйского
Государства академика Г. Ф. Миллера.
С этим послдиим у него были
постоянные столкновения по разным вопросам потому что Ломоносов считал что
иностранцы
не должны писать что-либо предосудительное для
Росси и ставил на первые план литературную обработку исторических Даниных;
Миллер же как безиристрастный историк помещал
все как бы оскорбительно для Росси это не казалось Ломоносову. В
своих спорах об стороны считали себя правыми и свои пия непреложными; иногда
пререканя переходили и на личную почву. Вполне
естественно что Ломоносов и Миллер друг друга не могли терпеть; Ломоносов
отказывался подписывать протоколы Конференций составленные КоиФеренц-Секретарем
Академии Миллером а иногда дло доходило до того что один тянул другого в суд за
оскорблена но Президент никогда не допускал их до суда.
Вс. подобные работы а также
заботы о заводах требовавших болыпих расходов сътеченем
времени стали оттаять предмет профессии Ломоносова химию на
второй план:
мы видим как бы утомлено
ею и хотя
