на
и снабжены четкими
надписями. И этот шкаф весьма пригодился Ломоносову.
Следуя примеру
Лейбница, Вольф
читал лекции не по-латыни, а по-немецки, что делало их более доступными и
содействовало его успеху. Он не читал по тетрадке, и не диктовал, и не
декламировал, а говорил
свободно и с естественной
непринужденностью,
вспоминал слушавший в 1738 году Вольфа будущий известный юрист Иоганн
Пюттер. Вольф
был кумиром марбургских студентов. Слушатели рабски записывали не только слово
в слово все, что изрекал Вольф, но старались не упустить даже малейшее его
движение, и в их тетрадях можно было найти такие пометки: здесь засмеялся
господин советник.
Русские студенты, учившиеся у
Вольфа, были лишены этого подобострастного восторга. Но учились они
усердно. Занимаясь
у Вольфа, Ломоносов получил от него обширные сведения из различных областей
науки.
Однако общий
метафизический
характер мировоззрения Вольфа пагубно сказывался и на изложении им специальных
дисциплин. Вольф не любил отказываться от истин, уже принятых в его
систему, и
в этом отношении мало считался с дальнейшим ходом развития
естествознания. Достаточно
сказать, что программы его лекций по физике и другим точным наукам которые
Вольф читал в 1718 году в Галле, были без всякого изменения перепечатаны в 1734
году в Мапбуоге
хотя за это воема много воды утекло и точные науки испытали пользуясь словами
Ломоносов знатное приращение.
Лекции Вольфа не
могли
насытить любознательность Ломоносова. От сухих схем и холодных истин Вольфа
его тянуло к живым фактам, почерпнутым из самых различных областей
естествознания. В поисках этих реальных знаний пришел ему на помощь и сам
Вольф. Для того чтобы студенты могли легко ориентироваться в существующей уже
огромной к тому времени научной Литературе Вольф приложил к Начальным основаниям
всех
математических наук 1710 обширный библиографический обзор