А. МОРОЗОВ ЛОМОНОСОВ

в том, что ныне ученые люди, а особливо испытатели натуральных вещей, мало взирают на родившиеся в одной голове вымыслы и пустые речи, но более утверждаются на достоверном искусстве, то есть на точном эксперименте. Главнейшая часть натуральной науки физика, продолжает он, ныне уже только на одном оном свое основание имеет. Мысленные рассуждения произведены бывают из надежных и много раз повторенных опытов. Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением, указывает он в черновых заметках по физике, относящихся к 1741 1743 годам.

Ломоносов сознавал необходимость гипотез для развития науки. Они позволительны в предметах философских, и это даже единственный путь, которым величайшие люди успели открыть истины самые важные. Это как бы порывы, доставляющие им возможность достигнуть знаний, до которых умы низкие и пресмыкающиеся в пыли никогда добраться не могут.

В этом отношении Ломоносов, в отличие от современных ему близоруких эмпириков, отрицавших значение гипотезы, был представителем мыслящего и развивающегося естествознания, ибо, как заметил Энгельс, формой развития естествознания, поскольку оно мыслит, является гипотеза

Истинное познание было возможно для Ломоносова только на основе единства теории и опыта. Из наблюдений устанавливать теорию, через теорию исправлять наблюдения есть лучей всех способ к изысканию правды, говорит он в своем Рассуждении о большей точности морского пути 1759.

Отличительным свойством всей его научной работы было сочетание широкого философского подхода к изучению природы с верностью эксперименту. Ломоносов не только не игнорировал опыта, как иногда, к сожалению, думают, но был прекрасным и тонким экспериментатором: находчивым, последовав