но
принять некоторые речения Славинские,
в высоком штиле употребительные, однако с великою осторожности, чтобы слог
не казался надутым. В нем можно употреблять и низкие слова, однако
остерегаться,
чтобы не опуститься в подлость, а вообще стремиться соблюдать в нем
всевозможную
ровность, которая особенно нарушается от крикливого несоответствия высоких
речений, попадающих в непосредственное соседство с простонародными. Этим
штилем
следует писать все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное
человеческое слово к живому представлению действия.
Среднего штиля
нужно
придерживаться и когда пишутся стихотворные дружеские письма, сатиры, эклоги
и элегии.
Низкий штиль
принимает речения
третьего рода то есть тех, которых вовсе нет в церковнославянском языке в
смеси со средними. Этим штилем надлежит писать комедии, эпиграммы, песни, а
в прозе дружеские письма, описания обыкновенных дел и проч. Допустимы здесь по
рассмотрению и простонародные низкие слова.
Отдавая должное
древнему
красноречию преемнику греко-византийской культуры, Ломоносов твердо указывал
дальнейший путь развития русского языка на основании его природных свойств.
Ломоносов
заботится о том, чтобы
язык науки я
литературы,
развивая свои возможности и сохраняя все свое богатство, красоту и
силу, становился
все более и более доступен народу.
Предложенная
Ломоносовым
теория трех штилей имела прогрессивное значение.
Синтез
церковнославянского
языка наших старинных книг и живого русского разговорного языка придавал нашему
литературному языку устойчивость и способность противостоять любому чуждому и
наносному влиянию. Старательным и осторожным употреблением сродного нам
коренного Славинского языка купно с Российским отвратятся дикие и странные
слова нелепости, входящие к нам из чужих языков, писал Ломоносов.