мани роксолан. При этом он
ссылается на античного географа Страбона, который указывал, что дальнейшие из
известных Скифов Роксолане. . . живут далее всех к северу на полях между
Днепром и Доном, далее живет ли кто, не знаем. Ломоносов указывает на
нелогичность Миллера, его натяжки и несообразности, его попытки
филологическим путем вывести некоторые собственные и географические имена из
Скандинавии. В этом Миллер также следовал за Байером.
Байер, замечает
Ломоносов, последую
своей фантазии, превращал имена русских князей в скандинавскиеиз Владимира
получался Валтмар, из Всеволода Визавальдур. Ежели сии Байеровы перевертки
признать можно за доказательства, то и сие подобным образом заключить
можно, что
имя Байер происходит от российского Бурлак, иронизировал Ломоносов. Ломоносов
не таил, что он дает свой отзыв не только как ученый, но и как патриот. Он
подчеркивал, что делает это не по пристрастию и не взирая на лицо, но как
верному сыну отечества надлежит.
Ломоносова
поддерживали адъюнкты
Никита Попов и Степан Крашенинников. Интересна позиция Шумахера, крайне
раздосадованного на Миллера. Поведение Миллера казалось ему верхом
безрассудства.
По его мнению, надо было действовать осторожнее. Если бы я был на месте
автора, писал еще 19 октября 1749 года Шумахер Теплову, то дал бы совсем
другой оборот своей речи. Я бы изложил таким образом: происхождение народов
весьма неизвестно. Каждый производит их то от богов, то от героев. Так как я
буду говорить о происхождении русского народа, то изложу вам, милостивые
государи, различные мнения писателей по этому предмету. . . Я же, основываясь
на свидетельствах, сохраненных шведскими писателями, представляю себе, что
русская нация ведет свое начало от скандинавских наколов Но откуда бы ни
производили русский народ, он был всегда народом храбрым, отличавшимся
геройскими подвигами, которым следует сохраниться
