царей с указанием брачных
союзов с иностранными дворами. В целом это мало походило на учебное пособие
для шестилетнего Павла, а скорее являлось справочным руководством для
наставника. Краткий Летописец не лишен был научного значения, так как облегчал
пользование грамотами, летописями и другими историческими памятниками, при
разборе которых большую роль играли встречающиеся в них имена и упоминаемые
родственные и династические отношения.
Труды Ломоносова
по русской
истории не гора дичились только этими книгами. Его волновал гран- диезный
замысел довести историю русского народа до своего века. Особенно привлекала
Ломоносова история Петра Великого, и он издавна собирал для нее
материалы, которыми,
однако, ему пришлось поделиться с. . . Вольтером.
Мысль сделать Вольтера
историком Петра долго вызревала при елизаветинском дворе. Еще в 1745 году
Вольтер поднес Елизавете свою поэму Генриа-да. В 1746 году Вольтер был избран
почетным членом русской Академии.
Вскоре зашла речь
и о том, не
дать ли Вольтеру какое-либо литературное поручение по русской истории. Вольтер
приобрел большую известность как автор Истории Карла XII, и мысль предложить
ему написать историю Петра напрашивалась сама собой. Однако канцлер
Бестужев-Рюмин энергично возражал против этого, утверждая, что составление
книг по русской истории дело не чужеземцев, а природ- них россиян. Вольтер
продолжал поддерживать связь с Петербургом и в 1751 году выразил желание
посетить
невскую столицу. Однако Кирилла Разумовский отклонил это путешествие. Но в
1756
году настала, наконец нужда и в Вольтере. Россия втягивалась в Семилетнюю
войну. В Европе распространялись многочисленные пасквили и псевдоученые
сочинения
использовавшие интерес к России ля паспоост ранения о ней всяческих небылиц
Русское правительство не могло оставить без ответа все то, что писалось о
России на Западе, особенно в Англии
