при
дворе. Один за другим
сходят со сцены деятели елизаветинского царствования.
Со
смертью, Елизаветы И. И. Шувалов
потерял всякое значение. 4 января 1762 года умер Петр Шувалов, задолжавший в
конце своей жизни почти миллион государственной казне. Его похоронили с
презрительной
рассеянностью, под насмешливые возгласы толпы, вспомнившей его откупа и
монополии, так что когда замешкались с выносом, в народе кричали, что
покойника солью осыпают и кладут в моржовое сало. И хотя во время переворота
28 июня И. И. Шувалов один из первых явился в собор к присяжному листу и даже
был замечен Екатериной, которая сочла нужным громко сказать ему: Иван Иванович,
я рада, что ты с нами, он поспешил удалиться от двора. В марте 1763 года он
получил, наконец, от царицы дозволение отъехать на некоторое время в чужие
края, где и пробыл ни много, ни мало четырнадцать лет, не показываясь на
родину. Ыце в январе того же года
Екатерина II, снисходя на прошение генерал-фельдмаршала графа Александра
Шувалова, соизволила в рассуждении его слабого здоровья уволить его в вечную
отставку. А вслед за ними канцлер М И Воронцов почувствовал
необходимость в заграничном лечении.
Вокруг Ломоносова
образовалась
пустота. Вскоре дошел черед и до него. 2 мая 1763 года Екатерина, находясь в
Москве, подписала указ сенату: Коллежского советника Ломоносова
всемилостивейшее
пожаловали мы в статские советники и вечною от службы отставкою с половинным по
смерть его жалованьем.
15 мая указ был получен в
Петербурге. В тот же день Ломоносов отказался подписать журнал и протоколы
Академической канцелярии и уехал в свое поместье. А на другой день Миллер
поспешил написать своим знакомым за границу: Наконец-то Академия освобождена от
господина Ломоносова. Немного поразмыслив, он вычеркнул слово наконец, но
сохранившийся
черновик выдает его злорадство. Миллера лишь одно беспокоит: что о том еще
ничего
