ПАВЛОВА Г.Е., ФЕДОРОВ А.С. МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ЛОМОНОСОВ 1711-1765

Тредиаковский и составил от имени Российского собрания возражения против новой теории стихосложения, предложенной неизвестным ему студентом. Но другие члены Российского собрания при поддержке Шумахера решили, что сего, учеными ссорами наполненного письма, для пресечения дальних бесполезных и напрасных споров к Ломоносову не отправлять и на платеж на почту денег напрасно не терять ⁴⁹.

Первые четыре месяца жизни русских студентов во Фрейбурге прошли без особых инцидентов; их взаимоотношения с Ганкелем были вполне нормальными. Этому немало способствовало пребывание в городе Г. Ф. В. Юнкера. И ученики и учитель видели в нем полномочного представителя Петербургской академии. Как только Юнкер уехал из Фрейбурга, а это было в конце 1739 г. , между студентами и Ганкелем начались трения, которые затем переросли в острый конфликт.

Основной причиной столкновений являлась нерегулярная отправка из Петербурга средств на содержание студентов и вознаграждения за их обучение. В конце 50-х годов в записке о необходимости преобразования Академии наук Ломоносов писал о том, как они в Фрейбурге горным делам учились, и советник Ганкель не получил наперед шестисот рублей обещанных, половины своей из них платы; также и им, студентам, весьма скудно деньги и то через него, Ганкеля, присылались, которые он у себя стал удерживать и, не надеясь от Академии себе награждения, по прошествии десяти месяцев, при окончании химического курса совсем оным студентам отказывал в деньгах ⁵⁰. Тяжелые условия жизни, мелочная опека, постоянная слежка даже за его перепиской все это тяготило независимого помора, которому уже шел двадцать восьмой год и который имел собственное сложившееся мировоззрение Исподволь накапливалась неприязнь учителя и ученика друг к другу.

Первая серьезная ссора разразилась в конце декабря 1739 г. Поводом послужил отказ Ломоносова выполнить черновую работу, которую ему поручил Ганкель. Вот как описал эту ссору сам Ломоносов: Первый случай к моему поруганию представился ему в лаборатории в присутствии гг. товарищей. Он понуждал . меня растирать сулему. Когда я отказался, ссылаясь на скверный и вредный запах, которого никто не может вынести, то он не только назвал меня ни на что не годным, но еще спросил, не хочу ли я лучше сделаться солдатом, и наконец с издевательскими словами выгнал меня вон⁵¹. На следующий день Ломоносов не явился в лабораторию, но прислал Ганкелю извинительное письмо, полное чувства собственного достоинства. Ваши лета, ваше