Разработка
молекулярно-кинетической теории теплоты является великим научным подвигом
Ломоносова, укрепившим материалистические позиции в естествознании XVIII
в. Историческое
значение механической теории теплоты высоко оценил Ф. Энгельс. В Диалектике
природы он писал: . . . в самом естествознании мы достаточно часто встречаемся
с такими теориями, в которых действительные отношения поставлены на голову, в
которых отражение принимается за отражаемый объект и которые нуждаются поэтому
в подобном перевертывании. Такие теории нередко господствуют в течение
продолжительного времени. Именно такой случай представляет учение о теплоте: в
течение почти двух столетий теплота рассматривалась не как форма движения
обыкновенной материи, а как особая таинственная материя; только механическая
теория теплоты осуществила здесь необходимое перевертывание .
Таким
образом, М. В. Ломоносов
заложил первые камни в основание науки о теплоте. Однако понадобилось почти
целое столетие, чтобы идеи Ломоносова были приняты официальной наукой и
получили дальнейшее развитие.
Одновременно с
разработкой
молекулярно-кинетической теории теплоты Ломоносов создавал основы
молекулярно-кинетической теории газов, прежде всего воздуха. Фундаментом этих
обеих теорий служило единое материалистическое положение об обусловленности
всех явлений природы механическим движением мельчайших частиц материи. О
намерении Ломоносова заняться изучением упругости воздуха известно еще из его
ранних работ, относящихся к 1741-1742 гг. Элементы математической химии, 276
заметок по физике и др. . 2 сентября 1748 г. ученый представил Академическому
собранию специальную диссертацию Опыт теории упругости воздуха, в которой
доказывал, что давление воздуха объясняется не какой-то особой расширительной
силой, а движением частиц самого воздуха, имеющих форму мельчайших шариков с
шероховатой поверхностью. Мы считаем излишним, писал Ломоносов, призывать на
помощь для отыскания причины упругости воздуха блуждающую жидкость, подобную
тем, какие многими по обычаю века, изобилующего тонкими материями,
применяются
обыкновенно для объяснения природных явлений. Мы довольствуемся тонкостью и
подвижностью самого воздуха и ищем причину упругости в его собственной материи.
Всякий, кто прочитал наши Размышления о причине теплоты и сопоставит с ними
последующее, согласится, что мы делаем это не без основания 18.
