границу, где и прошел
собственно правильную школу под руководством знаменитого в те времена Христиане
Вольфа. Прочный корень науки мог быть положен только тогда, когда ее
содержание было бы принято не на веру, не из подражания, не под давлением
чужого авторитета, а самостоятельно продумано и усвоено сильным
умом, способным
к независимому исследованию, и вошло в его собственную умственную природу. В
первый раз это сделано было Ломоносовым, и в этом была его великая заслуга и
залог его обширного влияния в течение XVIII века, и его историческое значение
в русской литературе.
Это историческое значение
Ломоносова до сих пор с точности не определено. В течение XVIII века, можно
сказать, почти с первых его трудов по возвращении из-за границы, он
пользовался великим авторитетом, который при его жизни возрастал с каждым
новым трудом в области науки и литературы, так что имя его становилось как бы
нарицательным именем великого ученого и, наконец, окружено было славой, к
которой почти не осмеливалась прикасаться критика. Сочинения его несколько раз
издавались в течение XVIII века и в начале XIX, явились потом в известном
собрании Смирдина, позднее одна доля их повторена была в сборниках Избранных
сочинений, и только в последние годы предпринято обширное академическое
издание,
о котором скажем далее. Но историческое изучение его двигалось очень медленно
и, прежде всего, сделано было историками литературы относительно его
собственно литературных произведений: и здесь слава Ломоносова долго оставалась
неприкосновенной, и только со времен Пушкина и потом Белинского стало
высказываться более критическое отношение к размерам его поэтической
заслуги. Но
его заслуги научные и самая биография оставались все еще мало выяснены:
специалисты только изредка касались его ученых трудов как в тридцатых годах
Перевощиков; биография могла быть разработана только по архивным документам
Академии Наук, которые, по старому обычаю, могли быть доступны только с
трудом. Но целый ряд исследований был возбужден столетней памятью смерти
Ломоносова: с 1865 года появляется целый ряд более или менее замечательных
трудов, посвященных как его биографии, так и определению различных сторон его
деятельности.
Столетняя
годовщина дня
рождения знаменитого писателя, говорит Пекарский, заканчивая биографию
Ломоносова, прошла незамеченною; но зато о нем вспомнили по случаю
приближения ста лет после кончины его: 4-го апреля 1865 г. во многих местах
России отправлялись торжества, посвященные воспоминаниям о Ломоносове. Кроме
обедов с речами и стихами, было сделано тогда несколько и полезных дел:
учреждены стипендии в разных учебных заведениях; основано училище в
селении, где
родился Ломоносов; установлена премия в награду за лучшее ученое сочинение по
наукам, которым посвящал себя наш академик; объявлен конкурс на составление
жизнеописаний Ломоносова: одно, которое бы удовлетворяло строгим научным
требованиям, другое доступное пониманию народа. Наконец, плодотворным
последствием Ломоносовского юбилея следует также считать обнародование в
тогдашнее время в значительном количестве рукописных источников для его
жизнеописания и вообще появление в печати разысканий о деятельности и
сочинениях его. То правда, что ближайшее знакомство с тем, что стало
известно о Ломоносове после его юбилея, неминуемо ведет к признанию неверными
и преувеличенными взглядов того кружка, голоса из которого громче всех
раздавались на Ломоносовском юбилее. Таким образом, не подтверждается мнение,
что Ломоносов сделал в области естественных наук великие открытия, будто бы
оставшиеся неизвестными до нашего времени только по равнодушию русских к
отечественным гениям. Нашлось также немало опровержений тому, чтобы великий
наш писатель был постоянно тесним и угнетаем, отчего будто бы он и не успел
осуществить все задуманное им. При всей гениальности и необыкновенных
дарованиях, у Ломоносова, как у всякого человека, были свои
слабости, недостатки,
и они вредили ему в жизни не менее его врагов.
