Да на его пример
и на дела
велики
Смотря весь
смертный род, смотря
земны владыки
Познают, что
монарх и что отец
прямой. . .
Исторический подвиг Петра это
борьба со злом
в его
конкретных, исторически возникших формах. По Ломоносову, Петр от самых
нежных лет со злобой вел войну, т. е. с невежеством и реакцией, он победил
смирил
злодеев внутрь стрельцов и победил внешних врагов.
Тема зла конкретного
реализована в поэме в картине стрелецкого бунта, которая изложена словами
самого Петра. Эта тема проходит лейтмотивом через весь пространный
рассказ-монолог Петра:
Измена с злобою на жизнь мою сложись, В завесу
святости притворной обвилась, Противников добру крепила злы советы. . .
Познав такую
злость Софьи, И. С. , ответствовал святитель. . .
В надежде
досягнуть своих
желаний злых.
. .
Без сна был
злобный скоп, не затворяя ока,
Лишь спит
незлобие, не зная
близко рока. . .
Наружи
выходит, что умыслила
София
И что советники
Ея велели злая. . .
87
Увидев из
своих чертогов то
София, Что пресекаются ее коварства злая. . . И брата и меня злодеям
показала. . .
И далее через все перипетии
стрелецкого бунта, подробно изложенные в рассказе Петра, проходит тема
зла, выраженная
в различных производных от этой основы зло словах:
злость, злодейский, злодейственный,
злобный и т. д.
Злу во всех его
видах
противостоит в поэме слава в ее тоже конкретных проявлениях: то это истинная
слава Петра, то вечная слава русских воинов победителей Пруссии в Семилетней
войне, то слава героев осады и взятия Ореховца.
В описании боя под Ореховцам Шлиссельбургом
Ломоносов ставит вопрос об отношении к войне, об ее оценке в свете проблемы
зла. И хотя гуманист и человеколюбец в нем протестует против войны как
самоистребления человека, Ломоносов исторический поэт понимает, что войну
можно оценить правильно только с точки зрения ее целей и результатов, а не с
абстрактным критерием добра и зла. И войны Петра оказываются орудием прогресса
и просвещения, а не средством осуществления честолюбивых планов:
Другие в
чести храм рвались
чрез ту вступить, Но ею он желал Россию просветить.
Итак, истинная слава в
исторических своих проявлениях оказывается несовместима со злом. Такое
понимание славы государственных деятелей было завещано Ломоносовым русской
литературе и русской общественной мысли. Сохраняло оно свое значение еще и для
Пушкина.
88
Глава III
РУССКАЯ ОДА
