ствол ремесленников и художников. Для поддержания своей
власти Шумахер,
по словам Ломоносова, следовал Ма-хиавелеву правилу, ссоря молодых академиков с
старыми. Между тем
его поступки с самого начала возбуждали общее неудовольствие в Академии, и мы
видим
выделах, съсамых первых годов её
существования, целый ряд коллективных жалоб, подававшихся на него то
президенту, то в Сенат, то на Высочайшее имя. Не смотря на то, Шумахер,
благодаря своей изворотливости
и покровительству притворе, умел выходить невредимым из всех затруднений, и
после каждой невзгоды еще тверже держал в руках бразды академического правления.
Будущему
историку нашей Академии предложит между прочим задача точнее определить характер
и побуждения этого, во всяком
случае, замечательного лица.
) Президентом Академии, после выбывшего в 1740
году барона
Корфа, был в это время, но только по имени, Фон-Бреверн; уже в следующем году и
он оставил
Академию для дипломатической должности в чужих краях.
2 ) А дом Державина, у Измайловского
моста, занят ныне
Римскою Коллегиею.
Сколько можно судить по
имеющимся у нас отрывочным
сведениям, Шумахер принял Ломоносова хорошо ): назначил ему денежное
пособие, отвел казенную квартиру
в ботаническом саду, во 2-й линии, возле нынешней Римско-католической духовной
Академии ), дал ему на первое
время занятия, состоявшие по
большей части в переводах, и тем доставил возможность трудиться для получения
при
Академии кафедры. Представив уже в
августе две ученые работы, Ломоносов настойчиво требовал, чтоб его определили.
Но так как
рассмотрение их замедлилось, не взирая на напоминания Шумахера, то Ломоносов в
январе 1742 года подал в академическую
канцелярию прошение, в котором напомнил свои успехи в физике, химии и
горнозаводстве и, выставляя, что он может учить
других этим наукам, а также писать относящаяся к ним сочинения «с новыми
инвенциями», — жаловался, что просьбы его об определении остаются без
исполнения. Это
прошение было уважено, и уже Че