А. МОРОЗОВ ЛОМОНОСОВ

Ломоносова, чтобы удобней было отдать его по а иноземную ученую опеку. Но Шумахер прогадал. Присланный Эйлером отзыв, великими похвалами преисполненный, вызвал целый переполох в Академии. Асессор Теплов стал лавировать и даже тайком показал Ломоносову ответ Эйлера до того, как о нем узнал Шумахер.

Эйлер писал в своем ответе: Все сии диссертации не токмо хороши, но и весьма превосходны, ибо ov пишет о материях физических и химических весьма нужных, которых поныне не знали и истолковать не могли самые остроумные люди, что он учинил с таким успехом, что я совершенно уверен в справедливости его изъяснений. Желать должно, чтобы и другие Академии в состоянии были произвести такие откровения, какие показал Ломоносов. Ломоносов послал Эйлеру 16 февраля 1748 года благодарственное письмо, послужившее началом их длительной и плодотворной научной переписки. Ломоносов стал признанным ученым, а Шумахер по-прежнему хозяйничал в Академии.

Диво, что в Академии нет музыки, заметил по этому поводу через несколько лет Ломоносов. Ба Да Шумахер танцевать не умеет. . .

Но умудренный жизнью Ломоносов понимал, что шутки шутками, а ему предстоит еще упорная борьба за русскую науку, за право служить науке и разуму в своей собственной стране.