гравированным портретом Ломоносова и стихами
Н. Поповского, проникнутыми гордостью за своего великого
учителя, указывающего путь к
новому, еще невиданному расцвету русской культуры:
Московский здесь
Парнас
изобразил витию, Что чистой слог стихов и прозы ввел в Россию, Что в Риме
Цицерон и что Вергилий был, То он один в своем понятии вместил, Открыл натуры
храм богатым словом Россов Пример их остроты в науках Ломоносов.
В одном рукописном сборнике XVIII
века охра-
нылась небольшая литературная сатира Сон, виден-
ней в 1765 году Генваря первого.
Автором этого
произведения был Федор Эммин,
стяжавший через не-
сколько лет шумную славу
журналиста и литератора.
В этом новогоднем сновидении некая старая
вол-
шебница приводит автора на
остров, населенный про-
священными и одаренными разумом
животными, со-
вставляющими ученое собрание, во
главе которого
был ужасный медведь, ничего
не знающий
и только
в том упражняющийся, чтобы вытаскивать мед из
чужих ульев и присваивать
чужие пасеки к своей
норе; он же слово
науки разумел разно: то почитал
оное за звание города, то за
звание села. Советник
сего собрания был прожорливой
волк и
ненавидел
тамошних зверей, ибо он
был не
того лесу
зверь, и
потому называли его чужелесным. Только
один
был там, который имел
вид и
душу человеческую.
Он был весьма разумен и всякого
почтения достоин,
но всем собранием ненавидим за то, что родился
в тамошнем лесу, а
прочие оного собрания ученые
скоты ищущи своей паствы
зашли на оный остров
по случаю
Сон, привидевшийся Эммину, весьма прозрачен.
Нетрудно разгадать, что сластена-медведь,
охотник до чужих пасек,
это гетман и президент Академии
Кирилла Разумовский, злобный волк
советник Иоганн Тауберт, а душу
человеческую имел один
