Ты первач таинства вержетов
объявитель, Не мучь его, скажи: по вкусу ль он одет. Кокеткам бешенным
понравится иль нет Но ты еще молчишь; почто не отвечаешь Промолви, хитрый муж
ты дух его смущаешь. Се слышу глас его и внемлю разговор; Услышь, что
говорит твой верной Жоликер; Победу в этот день тебе предвозвещает: Повсюду на
тебе парижский вкус сияет Советов лишь моих в беседе не забудь; Немножко
дерзостен во оный день ты будь, Не следуй правилам людей, что нас ругают, А
сами что есть вкус они того не знают; Невежеством своим их строгость
умягчай; На
речи ты других отнюдь не отвечай; Один все говори, кричи, скачи, вертися, И
сколько вымыслишь ты бешенства бесись
Б следующих за словами Жоликера
стихах заключается попутная насмешка над неудачной Ломоносовской рифмой:
Индия Россия.
Подобии как солдат с весельем в
брань спешит, То с радостью идя он мнит, что победит, Или как наш
поэт, вписав
в свой стих Россию, Любуется сыскать в ней рифмою Индию: Так ободренный наш
сей речью петиметр, Как легкое перо подъомлет сильный втер, Подъемен радостью,
из кресел вылетает, И палку взяв что всех гайдуков превышает, К ступенью
легкому себе употрсбл, На пиршество бежит, всю память погубя. Ты, остроумный
Поп, 13 любимей Аполлонов, Честь английских стихов, поборник их
законов. Скажи мне, где ты брал воздушных тех богов, Скажи ты мне, творец
Отрезанных Власов Которыми свою Белинду несравненна, Предвидя ей напасть и
скорбь неизреченну, Старался суетно со всех стран окружить И тщился от беды ее
ты
сохранить, Открои мне, где собор сих духов обитает, Которых сильфами твой
стих нам нарицает, И дай единого из нежных сих божков Для сохранения хоть
красных каблуков Чтоб дерзка пыль до них не смела прикасаться И краска бы на
них могла не изменяться. Чтоб втер его чулки и ноги пощадил И стрелки с
блесточки чтоб дерзко ев сронил.
