советника, сделался статским
советником. Это делало его в Академической канцелярии старшим по отношению к
Ломоносову. К тому же именно в это время Ломоносов только что перенес тяжелый
и затяжной приступ болезни ног.
24 июля 1762
года, измученный
духовно и физически, Ломоносов подал на имя Екатерины прошение об отставке. В
тот же день он направил письмо графу М. И. Воронцову, где раскрыл
причины, побудившие
его к этому: . . . ныне всего несноснее я обижен, что г. Тауберт в одной со
мною команде, моложе меня, коллежским советником восемь лет, пожалован
статским советником без всякой передо мною большей заслуги, да лучше
сказать, за
прислуги и за то, что он беспрестанно российских ученых гонит и учащихся
утесняет и мне во всех к пользе наук российских учиненных предприятиях
всевозможные ставил препятствия. Итак, все мои будущие и бывшие рачения
тщетны. Бороться больше не могу; будет с меня и одного неприятеля, то есть
недужливой
старости. Больше ничего не желаю, ни власти, ни правления, но вовсе
отставлен быть от службы, для чего сегодня об отставке подал я челобитную. . .
Ждать ответа на свое прошение об
отставке Ломоносову
пришлось около 10 месяцев. Между тем 28 января 1763 года ему стало
известно, что
президент Академии граф К. Г. Разумовский, по наущению Тауберта и
Теплова, распорядился,
чтобы он передал руководство Географическим департаментом Миллеру. Наступление
недоброхотов, участившиеся боли, в ногах, требования Мануфактур-коллегии
возвратить ссуду в 4000 рублей, взятую ранее на строительство стекольной
фабрики и просьбы об отсрочке платежа, ежедневные научные и литературные труды,
работа над мозаичной картиной Полтавская баталия. . . Никогда еще Ломоносов
не чувствовал себя так тяжело.
2 мая 1763 года
императрица
подписала указ о присвоении ему чина статского советника и о вечной от службы
отставке с половинным по смерть жалованием. Но уже 13 мая от нее приходит в
Сенат записка: Есть ли указ о Ломоносова отставке еще не послан. . . то сейчас
его ко мне обратно прислать. Ломоносов вернулся в Академию. Возможно, здесь
сыграло свою роль заступничество Григория Орлова, который еще в июле 1762 года
обещал Ломоносову помощь.
Так или
иначе, Екатерина II
какое-то время колеблется в своем отношении к Ломоносову. Присматривается к
нему. На одном из приемов Ломоносов вручил ей свой план
мероприятий, необходимых
для составления Российского атласа. Наконец 15 декабря 1763 года императрица
подписывает указ о пожаловании Ломоносова статским советником с окладом 1875
рублей в год.
В известном смысле
это можно
считать началом потепления. Уже через десять дней, 25 декабря, просмотрев
написанное Ломоносовым Известие о сочиняемой Российской Минералогии, где
излагалась широкая программа изучения и освоения природных богатств
страны, Екатерина
написала прямо на экземпляре своему статс-секретарю Олсуфьеву: Адам Васильевич
Прикажите дать Ломоносову все известия, которые у нас, и с рудами. А которых
нет, прислать с заводов и сказать Флаттеру президенту Берг-
коллегии. Е. Л. , чтоб также с других заводов
отпустили к Ломоносову.
Можно с уверенностью
предположить, что Екатерина первой из высоких особ, сама, без чьего-либо
предстательства,
увидела и отчасти даже оценила в Ломоносове государственного человека. Ведь
указание помочь ему в его геологических разысканиях говорит о том, что
направление Ломоносовской научной деятельности совпало с хозяйственными
потребностями страны.
Мы не знаем, о
чем беседовали
Ломоносов и Екатерина 7 июня 1764 года, когда она смотрела его мозаики, но нет
сомнения, что императрица не могла не увидеть в Ломоносове человека
государственного склада ума, которому не было равных в России по грандиозности
устремлений, основанных на глубоком знании страны, народа, потребностей
хозяйственного и культурного развития, по кровной заинтересованности в
процветании не одного какого-нибудь общественного слоя, но всего государства.
Конец 1750 начало
1760-х годов это период дерзких начинаний Ломоносова, для
