Академическое
собрание поручило
это дело, представил свои „Замечания" на генеалогические таблицы
Крекшина. В январе 1747 г. эти „Замечания" были, по требованию
Крекшина, ему выданы, с тем чтобы он „заготовил на них письменный ответ".
„Ответствие" Крекшина было получено в Академии только 11 марта 1747 г. Но
еще до того в доно-шении в Канцелярию Академии Наук 23 февраля 1747 г. Крекшин
выступил с обвинением Миллера „в собирании хулы на русских
князей", ссылаясь
на книгу выписок из сочинений иностранных авторов о России, составленную
Миллером, который дал Крекшину эту книгу выписок для пользования. 18 марта
1747 г. Миллер обратился в Канцелярию Академии Наук с просьбой поручить
рассмотреть „ответствие" Крекшина двум или трем из профессоров, „которые
бы как от него, Миллера, так и от комиссара Крекшина все доказательства
приняли и о них имели бы рассуждение и свое бы мнение подали" президенту
Академии Наук. Тогда же Канцелярия Академии определила: рассмотрение
„ответствия" Крекшина „для пресечения дальних между ними [им и Миллером]
споров" поручить профессорам Ф. Г. Штрубе де
Пирмон, В. К. Тредиаковскому
и М. В. Ломоносову в присутствии профессора Миллера и комиссара
Крекшина. Комиссия
довольно долго не собиралась. Тогда Крекшин обратился вновь в Сенат с доносом
на Миллера, который, по словам Крекшина, „о фамилии Романовых подал в
Канцелярию
Академии Наук письменно, будто эта фамилия Захарьиных и Юрьевых, что ложно и
противно закону", и что Комиссией, назначенной в марте 1747 г. для
рассмотрения его „ответствия" Миллеру, „еще ничего не учинено"
(ЦГИАЛ, ф. 1341, оп. 303, № 578, Дело о сочиненной Крекшиным родословной).
23 июля 1747 г. Комиссия подала Канцелярии Академии Наук свое
„Рассмотрение" вместе с
репортом президенту Академии Наук К. Г. Разумовскому, датированным 19 ИЮЛ Я[
1747 г. и подписанным членами
Комиссии еле-тоттп^е
го с од с рэпа нин^ *
„По определению
вашего
сиятельства, данного нам из Канцелярии Академии Наук, чтоб рассмотреть
происшедший спор между господином профессором Миллером и господином комиссаром
Крекшиным, надлежащий до истории и родословия государей и самодержцев
всероссийских, собирались мы в Академии при бытности помянутого господина
профессора и господина комиссара и, уведомившись обстоятельно об исторических
и генеалогических спорных между ними пунктах, не токмо прочли мы все то, что
дано нам было на письме из Академической канцелярии, но слушали и их изустные
доказательства и отражения у одного против другого, чего всю силу предлагаем в
присовокупленном при сем на письме ясном рассмотрении и при том отдаем обратно
все письма господина Крекшина, которые нам даны были из Канцелярии Академии
Наук" (ф. Госархив, разр. XVII, № 11 bis, л. 163).