назией единолично
руководил
Ломоносов (1760—1765 гг. ), произведено из гимназистов в студенты 24 человека
(ААН, ф. 3, оп. 1, № 471, л. 24; № 474, л. 236; № 827, лл. 32, 73,
121, 135; оп. 9, № 39), причем к моменту составления настоящей
записки, т.
е. к 26 августа 1764 г. , было произведено в студенты, как уже говорилось
(см. выше, стр. 695), двадцать академических гимназистов; за первые же
тридцать лет «правления Шумахерова» (1724—1753 гг. ) ни один академический
гимназист не был произведен в студенты. Нельзя считать академическими
гимназистами ни товарищей Ломоносова по Московской академии, которые в
Академии Наук, по свидетельству ее «главного командира», обучались только
«немецкому диалекту» и которых тот же «главный командир» называл «студентами»,
а Сенат —«московскими студентами» (Материалы, т. III, стр. 677—
678; т. IV, стр. 396),
ни С. К. Котельникова и А. П. Протасова, которые, хоть и числились
формально в течение одного года (19 августа 1741 г. — 28 августа 1742 г. )
академическими гимназистами, однако не проходили гимназического
курса, обучаясь
только риторике и логике (ААН, ф. 3, оп. 1, № 79, лл. 79, 189, 193 об.
, 196; № 452, л. 202; Протоколы Конференции, т. I, стр. 715). Нет
сомнения, что Ломоносов, говоря о «произведении» в студенты, имеет в виду
не таких пришлых, уже где-то обученных молодых людей, а коренных питомцев
Академической гимназии.
К § 46. Согласно ордеру
президента Академии от 18 августа 1758 г, суммы на содержание казеннокоштных
гимназистов должны были выдаваться на руки инспектору Гимназии К. Ф. Модераху,
которому предлагалось расходовать их «по расположению» Ломоносова (Билярский,
стр. 374). В соответствии с этим, когда оказывалось возможным получить
деньги из кассы, Ломоносов извещал об этом Модераха ордером, в который
включались
обыкновенно следующие слова: «Изволите, оные деньги приняв, записать в
данную вам тетрадь и держать в расход, в силу его высокографского сиятельства
Академии г. президента августа 18 дня 1758 г. ордера, по расположению моему
с запискою в оную тетрадь и с расписками» (см.
, например, ААН, ф. 3, оп. 1,
№ 832, лл. 22, 23). В некоторых случаях слова «по расположению моему»
опускались (см. там же, л. 20). Из числа таких ордеров сохранились, к
сожалению только очень немногие и притом относящиеся уже к 1760 г. Упоминаемого
Ломоносовым ордера с подчисткой среди них не обнаружено. Совершенно
произвольны
и несостоятельны догадки П. С. Билярского, будто Модерах, представив
подчищенный кем-то ордер, проявил тем самым «недостаток доверия к Ломоносову»,
из-за чего лишился, будто бы, расположения последнего и был отрешен от
должности инспектора. Все это нимало не похоже на истину. Ломоносов подробно
и ясно излагает те чисто принципиальные а отнюдь не личные, как думает
Билярский, мотивы, по которым он согласился уволить
Модераха (см. т. IX
наст, изд. , документ 335)
