М.В.ЛОМОНОСОВ ТОМ 10 СЛУЖΕБΗЫΕ ДОКУМЕНТЫ, ПИСЬМА

В пользу такой догадки можно выставить и еще один довод. Посла­ние Вольтера построено на резких антитезах, близких к парадоксу (пропо­ведник, опровергающий свою собственную проповедь; обидное для Фридриха сравнение его с подобным проповедником обращается в по­хвалу Фридриху; проповедуя, что человеческая душа подвержена смерти, Фридрих тем самым приобретает право на бессмертие). Ломоносов в своем письме явно пародирует пародоксальную манеру Вольтера, прибе­гая к еще более резким антитезам («полоумное остроумие»; «бессовестная честность», «ругательная хвала», «панегирическая пасквиль»).

Дошедшие до нас суждения Ломоносова о Вольтере не исчерпываются этим письмом: ср. письмо к И. И. Шувалову от 2 сентября 1757 і (письмо 53, а также т. VI наст, изд. , стр. 89— 96). Но этих материалов все же слишком мало, чтобы составить себе достаточно полное представ­ление о том, как оценивал Ломоносов своего великого современника, ко­торого бесспорно относил к числу классиков французской литературы; составляя в 1758 г. программу преподавания французского языка для Академической гимназии, Ломоносов назвал трех авторов, чьи произве­дения должны изучаться гимназистами: Мольера, Расина и Вольтера (т. IX наст, изд. , документ 303, § 42).

24

Печатается по тексту первой публикации.

Местонахождение подлинника не известно.

Впервые напечатано — Соч. 1784, ч. I, стр. 322—324.

Упоминаемое Ломоносовым письмо И. И. Шувалова от 28 декабря 1752 г. не отыскано.

О том, когда и при каких обстоятельствах Ломоносов приступил к ра­боте над «Древней российской историей», см. т. VI наст изд. , стр. 572—574.

Ответив Шувалову, что «покинуть вовсе» свою работу в области фи­зики и химии нет «ни нужды, ниже возможности», Ломоносов тем не менее стал именно с этого времени заниматься историей не только «по досугам», как это было ранее (документ 514), а систематически и порой даже в ущерб другой работе. Так, в письме к Эйлеру от 12 февраля 1754 г. он сообщает: «Я часто за самой работой ловил себя на том, что душой я блуждаю в древностях российских. Поэтому мною пропущено не­мало доказательств того, что верхняя атмосфера при полном спокойствии должна спускаться в нижнюю» (письмо 41). Об этом же Ломоносов гово­рит и в своей записке о поведении Академической канцелярии: «Ломоно­сов сказал в Ообрании профессорском [18 августа 1754 г. ]. что-де он, имея работу сочинения „Российской истории", не чает так свободно упраж­